Но вернусь к дому моего прадедушки. Дело в том, что в доме в Липках у старого Либермана была комната для праздника Суккот. А поскольку этот праздник отмечают в шалаше под открытым небом, архитектор по приказу старого Симхи сделал крышу раздвижной, чтобы тот молился на звезды. Был ли Симха человеком, посвященным в наши тайные знания, или действовал по наитию, не знаю, но он все сделал правильно. Дело в том, что именно из этой комнаты Земля связана с Космосом энергетическим лифтом. В этой комнате необходимо соблюдать осторожность, она не терпит зла, корыстолюбия и способна мстить смертельной дозой облучения. Если бы ты внимательно слушала, что я тебе рассказывал о Каббале, ты бы не пилила меня по пустякам. Так вот, именно в этой комнате спрятан Йесод, то есть нижний передатчик энергии, изливающийся из сокровенной сферы Даат. Этот передатчик дает возможность в период медитации подниматься на высшие уровни и, овладев знанием, влиять на судьбы целой страны. Но я подозреваю, что писатели, которые засели в доме деда Симхи, по субботам не размышляют о своем предназначении, а пьют водку и травят анекдоты. А мне надо находиться в этом помещении именно в субботу, когда человек обретает вторую душу и способен на удивительный полет в высшие сферы.
Одна надежда на Тараса Григорьевича. Только он своим огромным авторитетом может заставить писателей выписать мне пропуск в их заведение, чтобы я мог спокойно заниматься практическими медитациями.
Я раскрыл тебе этот секрет, чтобы ты, безграмотная женщина, наконец поняла, что меня держит в Киеве! Конечно, когда Тарас Григорьевич окончательно освоится с окружающим миром и лично возглавит Великий Поход украинцев к Счастью, я упакую чемоданы, прихвачу мамину кастрюльку и приеду в Израиль. Но ты должна осознать, что именно в доме Симхи Либермана находится прямой выход в Космос для связи с Творцом. Это очень важно для всего человечества, ибо только прямое общение с Создателем, только откровенный разговор без всяких посредников еще может спасти эту безумную страну.
С Аликом поторгуйся. Скажем, одна бутылка «Кеглевича» за два письма. Или за три. А то продавцы в магазине решат, что вы с мамой стали алкоголичками, и растрезвонят эту новость по всему Израилю. И, пожалуйста, успокой маму насчет кастрюльки. У меня уже нет сил читать про эту кастрюльку! Привезу я ей кастрюльку, поставлю на комод, и пускай она танцует перед ней, как Моисей танцевал перед Ковчегом!
Когда приеду, набью твоему адвокату морду. Предупреди его.
43
Рапорт
44
ГАЙДАМАК. Вот убей, не понимаю, на кой ляд тебе далась та комната? Выдумаешь фантазию несусветную, а люди заодно и меня с тобой высмеют! Да и как можно через крышу разговаривать с Богом? Иди в свою синагогу и разговаривай с ним сколько душе угодно!
ПУРИЦ. Не хочешь помочь, не надо!
ГАЙДАМАК. Да помогу, помогу! Черт с тобой! А потом что?
ПУРИЦ. А потом суп с котом!
ГАЙДАМАК. Странный ты человек, Сема, если не сказать хуже! Я тебя прошу растолковать, как мне себя вести в благородном литераторском собрании, а ты про какую-то комнату с раздвижной крышей! Ты лучше скажи, что делать, когда явлюсь к литераторам? Их, говорят, две тысячи, натурально дивизия! И все будут ждать моего слова. Конечно, за словом я в карман никогда не лез, но целая эпоха выпала из моего наблюдения, уж и не разберу, что нынче носят, что едят, тем более какие комплименты предпочитают дамы!