Украинские народные сказки

Пряла, пряла, да и задремала. А тут из темного лесу, из дремучего бора серый волк выбегает и — к бычку.

— Кто ты таков? Сказывай!

— Я бычок-третьячок, из соломы сделан, смолою осмолен!

— Коли ты смолой осмолен, — говорит волк, — дай мне смолы бок засмолить, а то вот проклятые собаки ободрали.

— Бери!

Волк мигом к бычку, хотел смолу отодрать. Драл, драл, да зубами и увяз, никак не вытащит: как ни тянет назад, ничего не поделает. Вот и возится с этим бычком.

Просыпается баба, а бычка уже не видать. Подумала: «Пожалуй, мой бычок домой побрел», — да и пошла.

Глядь, а бычка волк тащит. Побежала она, деду сказала. Дед и волчишку в погреб бросил.

Погнала баба и на третий день бычка пастись; села у кургана, да и заснула. Бежит лисичка.

— Кто ты таков? — спрашивает бычка.

— Я бычок-третьячок, из соломы сделан, смолой осмолен.

— Дай мне, голубчик, смолы, к боку приложить: проклятые борзые чуть с меня шкуру не сняли!

— Бери!

Завязла и лисица зубами в шкуре бычка, никак вырваться не может. Баба деду сказала, бросил дед в погреб и лисичку.

А потом и зайчика-побегайчика поймали.

Вот как пособралось их, уселся дед над лазом в погреб и давай нож точить. А медведь его и спрашивает:

— Дед, а зачем ты нож точишь?

— Шкуру с тебя хочу снять, да из той шкуры себе и бабе полушубки сшить.

— Ох, не режь меня, дедушка, лучше отпусти на волю: я тебе много меду принесу.

— Ну, смотри!

Взял и выпустил медведушку. Сел над лазом, опять нож точит.

А волк его и спрашивает:

— Дед, зачем ты нож точишь?

— Хочу с тебя шкуру снять, да на зиму теплую шапку сшить.

— Ой, не режь меня, дедушка, я тебе за это отару овец пригоню.

— Ну, смотри!

Отпустил дед и волка. Сидит, опять нож точит. Высунула лисичка мордочку, спрашивает:

— Скажи мне, дедушка, будь милостив, ты зачем нож точишь?

— У лисички, — говорит, — хороша шкурка на опушку да воротник, хочу снять.

— Ой, дедушка, не снимай с меня шкуру, я тебе и гусей и кур принесу!

— Ну, смотри!

Отпустил и лисичку. Остался один зайчик. Дед и на него нож точит. Зайчик спрашивает его зачем, а он говорит:

— У зайчика шкурка мягонькая, тепленькая — выйдут мне на зиму рукавички да шапка.

— Ох, не режь меня, дедушка, я тебе и сережек, и тесемок, и красивое монисто принесу, отпусти меня только на волю!

Отпустил и его.

Вот ночь проспали, а наутро, еще ни свет ни заря, вдруг — тук-тук! — кто-то к деду в двери. Проснулась баба:

— Дед, а дед! А к нам кто-то в двери скребется, выйди погляди!

Дед вышел, смотрит — а это медведь целый улей меду приволок.

Взял дед мед и только прилег, а в дверь снова: тук-тук!

Вышел, а волк полон двор овец пригнал. А тут скоро и лисичка кур, гусей и всякой птицы принесла.

Зайчик натащил и тесемок, и сережек, и монисто красивое. И дед рад, и баба рада. Взяли овец продали да волов накупили, и стал дед чумаковать^[2], да так разбогатели, что лучше и не надо.

А бычок, как не стал уже надобен, все на солнце стоял, пока не растаял.

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀

⠀⠀ ⠀⠀ Лисичка-сестричка и волк-дружище ⠀⠀ ⠀⠀

ила-была лисичка и выстроила себе хатку. Наступили холода. Лисичка замерзла и побежала на село огня раздобыть, чтобы протопить.

Прибегает к одной старухе и говорит:

— Здравствуйте, бабуся! С праздничком! Дайте мне огоньку, я вам отслужу.

— Ладно, лисичка-сестричка. Садись погрейся маленько, пока я пирожки из печи выну.

А бабка маковые пирожки пекла. Вынула их, положила на стол, чтобы простыли.

А лисичка подглядела, да за пирожок и вон из хаты.

Выела из середины мак, напихала в него мусору, залепила — ну бежать.

Бежит, бежит, а хлопцы скотину на водопой гонят.

— Здорово, хлопцы!

— Здорово, лисичка-сестричка!

— Променяйте мне бычка-третьячка на маковый пирожок!

— Ладно! — говорят.

— Только смотрите не сразу ешьте, а когда я выбегу из села.

Поменялись.

Лисичка с бычком в лес. А хлопцы за пирожок, а там мусор. Прибежала лисичка к своей хате, срубила дерево, смастерила санки, запрягла бычка и едет.

А тут волк бежит.

— Здорово, лисичка-сестричка!

— Здорово, волчишка-братишка!

— Где ты взяла бычка-третьячка и санки?

— Сделала.

— Так подвези меня, лисичка-сестричка!

— Да, как же я тебя возьму? Ты мне санки поломаешь.

— Нет, я только одну ножку поставлю.

— Ну, ставь.

Отъехали немного, а волк и говорит:

— Поставлю-ка я, лисичка-сестричка, и другую ножку.

— Э, волчишка-братишка, ты же мне санки поломаешь.

— Нет, не поломаю.

— Ну, ставь!

Волк и поставил.

Ехали, ехали, вдруг: тресь!

— Ой, волчишка-братишка, ты мне санки ломаешь.

— Нет, лисичка-сестричка, это я орешек раскусил.

— Ну, смотри!

Едут.

— Поставлю я, лисичка-сестричка, и третью ножку, — говорит волк.

— Да куда же ты ее поставишь? Ты мне санки поломаешь, на чем же я дровец привезу?

— Нет, — говорит, — не поломаю.

— Ну, ставь!

Волк поставил и третью ногу. Вдруг что-то: тресь!

— Ох, беда! — говорит лисичка. — Ступай себе прочь, волчишка. Ты мне совсем санки поломал!

— Нет, это я орешек раскусил.

— Дай же и мне.

— Нету, последний был.

Едут себе, едут. А волчишка и говорит:

— Сяду я совсем, лисичка.

— Да куда ж ты сядешь, волчишка-братишка? И санки разломаешь.

— Я легонечко.

— Ну, смотри!