«24 марта 2022 года, в районе 8—8:30 утра пошел по воду с 5-литровой баклажкой. Это Кировский район города Мариуполя. После того как набрал воду, возвращался назад через мост. Навстречу ехала серая “Деу”, и гражданские шли по воду.
Украинские военные увидели, что проезжает серая “Деу”, начали вести огнестрельный огонь из автоматического оружия. С автомата одиночными, а потом короткими очередями.
Люди начали прятаться от этого обстрела. Я тоже хотел спрятаться за деревом, но не успел, получил пулевое огнестрельное ранение в бедро и остался лежать на газоне. Огнестрельное ранение, плюс перелом со смещением. Ранение в бедро, правая нога.
Была минусовая температура, я так понимаю, за это время произошло обморожение левой ступни. Перевалился на левый бок и начал потихоньку выползать с этого местоположения. Выполз где-то метров 150—200. Сил уже не было, так и остался там до того, как приехали бойцы ДНР. Только огромное спасибо бойцам ДНР, которые приехали и оказали первую неотложную помощь».
«Шли с молодым человеком и ребенком домой, переходили дорогу. У нас по улице Карпинского там прятались “азовцы”, и они без предупреждения просто выстрелили, попали, слава Богу, в меня, не в ребенка. Стреляли, наверное, из автомата, я не знаю, очередью было. Пулевое ранение, перелом тазобедренных суставов».
«Моих знакомых Дениса и Марину начали обстреливать, когда они выезжали. С автоматов расстреливали. Машина пострадала от пуль. Они хотели уехать. Они развернулись, и слава Богу, каким-то чудом они остались целыми, живы и здоровы. Сейчас они в Мариуполе. Стрелял батальон “Азов”. Они прятались в домах».
«Это та самая улица, где тогда развернулись боевые действия. Как я потом узнала, батальон “Донбасс” в 2014 году в нашем доме развернул лагерь. Когда был освобожден Иловайск, мы с мамой поехали туда. Когда приехали, то увидели, что дом открыт и выбиты окна.
Пошла в школу узнавать. Подошла к директрисе и спросила у нее. Она сказала: “Да, знаю, что отец был здесь, но потом его расстреляли, вот могила”. Иду по улице, и мое первое впечатление, что прохожу мимо разбитого дома соседки и раньше не было трупного запаха, а сейчас есть. Там уже тела достали, и они на брезенте лежат. Привезла отца сюда в морг, они тогда не работали. Со светом же тогда проблемы были. Благо эксперт был знакомый. Быстренько все сделала, так как тела разлагались уже. Организовала похороны за день. Потому что держать его не было смысла.
В дом прилетела мина и начался пожар. Как обстрел прекратился, отец побежал домой. Он пришел и начал говорить: “Что же вы делаете? Мы же тоже ваши люди”. Его начали бить. Долго били и бросили возле школы в летнем туалете. Он лежал там сутки, хрипел. Потом кто-то из этих сказал пойти и застрелить его. Его застрелили. Это было сразу видно, что его убили в голову. Потому что голова была как арбуз разбитый.
Когда мы пришли, в доме были растяжки. Собака была убита. Мы боялись, что собака тоже была заминирована. Зная украинских бойцов, мы боялись подходить туда. По периметру были растяжки, у дома были растяжки. Они вырыли блиндаж в цветнике, сверху положили шпалы, одеяло из спальни, а потом присыпали землей. Вытянули пальму на улицу, которую мама поливала. Поставили кресло и вот так отдыхали. Украина нас предала».
«Я жил во 2-м подъезде. Мы остались без стекол, надо было раздобыть фанеру. День короткий был, темнело рано. Дима только с работы пришел. Пошли за фанерой, а там остановили его и ВСУ расстреляли возле остановки. Жена тело опознала. Жена осталась вдовой».
«Машина белый “Форд Транзит” ехала на аварийках по нашему двору. Комсомольский бульвар, переименованный в Морской, напротив стоматологии, вдоль домов они проезжали.