Украинский гамбит. Война 2015

Костя, чертыхаясь, полез вперед, ориентируясь на звуки стрельбы. Особенно густо стреляли с двух направлений, справа от реки и там, где стояли российские подразделения. Наверняка следовало бежать прямо в город. Завета прошептала так, что он ощутил ее дыхание:

– Я боюсь. – И прижалась к нему.

Он вздрогнул.

Последнее время Ирка Пономарева делала все, чтобы вызвать в нем настороженное отношение к нежностям, поэтому он невольно сравнивал с ней всех своих знакомых женщин, и если они были нежнее Ирки, он настораживался, как пес над отравой. В общем, она его испортила еще до свадьбы, это он уже потом понял. Сейчас у него была реакция на то, что он понял.

Как они выскочили из осинника, Костя и сам не сообразил. Только они не пробежали и ста метров, как наткнулись окопы, в которых, судя по всему, только что произошла рукопашная схватка. Тут и там лежали трупы и умирающие. Кровь еще не успела впитаться в иголки. Ее запах ударил в ноздри. Завета ойкнула и отбежала в сторону. Сашка схватился за камеру. Костя сделал глотательное движение и позавидовал Игорю.

– Что ты хочешь снять? – нервно спросил он, глядя на Завету, которую рвало.

Игорь зачем-то сорвал с плеча АКМ. Лес был все тот же, прежний, все те же рукотворные холмы, заросшие у основания весенней травой, высились справа, слева и позади. Только теперь этот лес источал тревогу. Она словно повисла в воздухе и пряталась за каждым бугорком или веткой. А еще лес был полон мертвецов.

– Да, хочу снять, – убежденно сказал Сашка, приводя «соньку» в боевое положение.

Костя собрался заявить, что надо быстро уходить, что Сашкины съемки плохо кончатся, но не успел. Совсем близко раздались очереди. Пули полетели роем. Костя упал, ткнувшись лицом в иголки, и через мгновение услышал шуршание множества шагов, а затем увидел, как рядом ходят люди в серых берцах и говорят на очень плохом русском.

– О! Это они! Я узнал этого! – Кто-то ткнул ему в плечо автоматом: – Повернись!

Костя повернулся. Это были американцы в пустынной форме, не меньше двадцати человек. Они стояли полукругом, выставив перед собой оружие, и с тревогой вглядываясь в чащу. На лицах у них был написан страх и желание поскорее убраться назад, за реку. Костя узнал рябого капрала Роя Чишолма из Кентукки. Рядом с ним стоял сержант, который говорил на ломаном русском:

– Вставай! Ты арестован!

Костя поднялся:

– Почему? Я тележурналист!

– Разберемся, – с трудом выговорил сержант.

Рой Чишолм уже докладывал по связи. Костя уловил знакомое звукосочетание: Билл Реброфф. Лейтенант! – вспомнил Костя. Кто же еще?!

Рядом стояли Сашка, Завета и Игорь. Свой АКМ Игорь предусмотрительно забросил в кусты. И конечно же, «сонька» уже была в руках неприятеля. Сашка сделал круглые глаза, и Костя понял, что он ничего не стер и стирать не собирался. Вот мы и попались, понял Костя, вот чего я боялся. Все его плохие предчувствия всплыли, как дурной сон. Он вспомнил, как не хотел ехать в Петрополь. Если бы не Игорь со своими заморочками, они бы давно вернулись к Маркову Александру Илларионовичу и сняли бы, например, штурм аэропорта или подались бы в ночную разведку с Сарайкиным. Эх, хорошие были времена! – подумал он с тоской.

Совсем рядом возобновилась такая плотная стрельба, что американцы в спешке, пригнувшись, потащили их с собой, а двоих раненых они несли последними. Вначале двигались между холмами, а потом – окопами, в которых лежали убитые, в том числе и американцы.

– Быстрей! Быстрей! – понукал сержант и тыкал, и тыкал стволом автомата в спины.

Капрал Рой Чишолм только улыбался Косте, как старому знакомому, и даже пытался приободрить, но автоматом в качестве дубинки орудовал не хуже других.

– Зачем? Куда мы бежим? – спрашивал Костя. – Оставьте женщину здесь, она вам не нужна!

Но на его просьбу никто не реагировал. А из всего того, что перевел сержант, стало ясно, что, быть может, их отпустят еще до рассвета. Странная логика: арестовать, чтобы потом опустить. Врут, наверное, думал Костя с равнодушием смертника, жаль только Завету – она-то здесь ни при чем.

– Отпустите ее! – снова завел он свою песню, но в ответ его просто ударили в спину, и он понял, что солдатам лишь бы задание выполнить, а там хоть трава не расти.

Через полчаса быстрого и нервного бега, в течение которого то и дело приходилось замирать и ждать команды «гоу», они спустились к реке и очутились на катере. Похоже, их все-таки преследовали, потому что стреляли все ближе и ближе, а в следующее мгновение – уже со всех сторон, а потом снова – в отдалении, а потом снова – где-то совсем рядом, за кустами, где американцы прикрывали отход. Появились раненые. Все ужасно нервничали и то и дело покрикивали на пленных. А у одного чернокожего случилась истерика. Несмотря на грозные окрики он бросился в быструю реку и поплыл по-собачьи. Естественно, его затянуло под коряги и он утонул на глазах соотечественников. Да, это вам не тульские пряники, почему-то гордо подумал Костя.