Украинский национализм. Факты и исследования

Вскоре после этого и группу Яценюка вынудили присоединиться к враждебной стороне[403]. После этих инцидентов оставшиеся мельниковские отряды и независимые формирования стали быстро таять: они либо были уничтожены коммунистическими или бандеровскими партизанами, либо присоединились к последним. В середине августа главные силы Бульбы, также значительно ослабленные – отчасти из-за постоянных боев с красными партизанами, были атакованы отрядом ОУН-Б. Два главных советника из УНР были схвачены и вынуждены присоединиться к отряду ОУН-Б. Была взята в плен и жена Бульбы[404]. Сам он, вместе со Штулем, Митрынгой, Раевским и другими лидерами, в сопровождении горстки бойцов, был выдавлен на восток, на кишащую коммунистами территорию. Здесь в сентябре группа натолкнулась на крупный отряд красных. В завязавшемся бою Митрынга и Раевский были убиты, а Боровец и Штуль снова уцелели и смогли спастись бегством[405]. Двумя месяцами позже они выбрали единственный путь, который казался им открытым: оставили Волынь и подались в Варшаву в расчете на немецкую помощь в восстановлении своих разрозненных сил[406]. Щербатюк остался на Волыни командиром крошечной деморализованной группы (которая была переименована в Украинскую народную революционную армию, чтобы отмежеваться от первоначального названия бандеровских узурпаторов).[407]

Быстрое снижение численности сил Мельника – Боровца представляется в некотором роде загадкой. Объяснение, предложенное представителями последнего, состоит в том, что они намеренно избегали вступления в братоубийственную борьбу. Отчасти это кажется достоверным. Если же смотреть на это с точки зрения сравнительной перспективы, то триумф ОУН-Б над противниками из числа националистических партизан показывает тенденцию, которая постоянно проявлялась в нерегулярных войнах XX столетия. Наиболее серьезный анализ этого явления был представлен тридцать шесть лет назад Францем Боркенау на основе изучения действий коммунистических и некоммунистических повстанцев на Балканах[408]. Националистические силы сопротивления, особенно в том случае, когда представляют законное правительство, прекратившее деятельность из-за вражеской оккупации, имеют тенденцию воевать с врагом, стараясь сберечь жизни и средства сельского населения, с которым себя идентифицируют. Однако действия оккупантов (подобно немцам) по отношению к населению настолько бежалостны, что более молодые, менее уравновешенные люди приступают к самым решительным действиям. Оккупационные войска отвечают на это крайними, часто повальными репрессиями.

Нарастающее насилие может быть обуздано осторожным руководством, но только если нет конкурирующего повстанческого руководства, склонного к экстремизму и не задумывающегося, во что обойдется этот экстремизм гражданскому населению. В подобной ситуации к экстремистам присоединятся более молодые воинственные элементы крестьянского населения, укрепляя таким образом их силу. На Балканах такую альтернативу составляли старые коммунисты, по приказам из Москвы наносившие удары по врагу без оглядки на репрессии. Как отмечалось ранее в этой главе, подобная экстремистская тактика, используемая красными партизанами в Полесье и на Волыни – а позже и в Галиции, – явилась главным фактором, подталкивавшим украинских националистов к открытым боевым действиям. Боровец и ОУН-М реагировали подобно четникам и ЭДЭС[409] на Балканах, не спеша соперничать «безрассудством» с коммунистами. Но ситуация на Волыни была осложнена наличием третьей стороны – ОУН-Б, экстремистская идеология интегрального национализма которой, как и опыт ее лидеров, ограниченный сопротивлением подполья, диктовали игнорировать репрессии. Объяснимо, что умеренные националисты, оказавшиеся между двумя экстремистскими партизанскими движениями, вероятно, не могли победить, несмотря на их потенциал.[410]