Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

Интересно отметить и следующее. Из-за особенностей урбанизационных процессов на Украине наблюдалось особое явление, когда некоторые группы рабочих именовали себя «хохлами», противопоставляя их «украинцам». Первоначально это название было дано великороссами запорожским казакам и малорусским крестьянам. Однако со временем оно претерпело метаморфозу и превратилось в самоназвание довольно больших групп населения. Хохлами называли себя (а нередко и называют до сих пор) крестьяне в основном юго-восточных районов УССР, российско-украинского пограничья и некоторых районов РСФСР (Воронежской, Белгородской и ряда других областей). Прижилось оно и в городе. Например, у группы комсомольцев луганской шахты № 5–9 спросили, сколько в их ячейке украинцев. Оказалось, что всего пять. «А на каком языке дома разговариваете?» – был задан новый вопрос. «На хохлацком». – «А сколько же у вас хохлов?» – «У нас все хохлы», – ответили шахтеры-комсомольцы и сильно удивились, узнав, что «хохлы» и «украинцы» – это одно и то же. Такие случаи не были редкостью. Подобное понимание тонкостей соотношения этнического и национального продемонстрировал секретарь ячейки железнодорожного цеха завода «Октябрьская революция», заявивший, что у них в ячейке «ни одного украинца нету, все тебе хохлы»[422].

Можно предположить, что при определенном стечении обстоятельств «хохлы» могли занять ту опустевшую нишу в этнонациональной иерархии, которую до революции занимали (или должны были занять при утверждении общерусского проекта) «малороссы», но теперь уже став категорией национального самосознания этого населения. Украинцами «хохлы», очевидно, называли тех, кто сознательно, в силу ли воспитания, обостренных национальных чувств, крестьянского происхождения или по причине беспрекословного подчинения авторитету партии, придерживался украинского варианта национальной идентичности.

Таким образом, особенности развития национального сознания в его русском варианте, вовлечение в русское культурное пространство и имевшееся у определенных кругов рабочих восприятие себя как «хохлов» во многом обусловили незначительный интерес рабочего класса к национальному вопросу и украинскому движению.

Обратимся к политическим настроениям рабочих и посмотрим, что их волновало, что вызывало их недовольство, какие требования они выдвигали. Анализ материалов, представленных преимущественно сводками и аналитическими материалами ГПУ о настроениях рабочих, позволяет прийти к заключению, что провозглашенный привилегированный статус рабочего класса – гегемона далеко не всегда отражал его реальное положение. Недовольство, забастовки были в СССР довольно частым явлением. Украинская республика не являлась исключением. Основной причиной недовольства рабочих была неудовлетворенность экономическим положением: задержками зарплаты, перебоями в производстве. Они порождали неверие в перспективы развития промышленности, которое выражалось в прогулах, увольнениях, нарушениях трудовой дисциплины и т. д.[423]

Помимо этого недовольство возникало из-за дороговизны, условий труда, конфликтов с начальством[424]. А начальство в 1920-х гг. было представлено не только государственными чиновниками, но и частниками, что навевало нехорошие мысли о том, чем для человека труда обернулась революция. Как правило, недовольство расценками и условиями работы имело место среди малоквалифицированных групп рабочих[425]. Среди их высококвалифицированных коллег или тех, кто владел профессией, на которую был стабильный спрос, чаще наблюдались переходы на новые места работы, что приводило к текучести кадров и также сказывалось на организации производства[426].

На протяжении всего десятилетия основные требования рабочих оставались неизменными, то обостряясь, то затихая в зависимости от изменения экономического положения в стране. Скажем, повышение в 1926 г. единого сельскохозяйственного налога вызвало у крестьян недовольство. Уклонения от выплат привели к сокращению производства, перебоям в снабжении городов, росту цен, задержкам зарплаты. Такая картина наблюдалась по всему Союзу. Ответом рабочих на ухудшение материального положения стало усиление забастовочного движения. Только в июне 1926 г. по всей стране прокатилось 139 забастовок[427]. На преобладание в недовольстве рабочих экономических мотивов ясно указывают сводки ГПУ. Так, в сентябре 1927 г. было зарегистрировано 29 случаев недовольства сокращениями, 28 – состоянием кооперации, 26 – расценками, 17 – охраной труда. Отмечено 15 случаев антисоветских проявлений (причины не указаны) и лишь 4 случая антисемитских выступлений, которые можно квалифицировать как инциденты, имевшие национальную подоплеку[428].