Читаем Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы полностью

На наш взгляд, к 1917 г. процессы строительства украинской нации были далеки от своего завершения, несмотря на то что основной соперник украинского проекта – проект общерусской нации – сошел «с дистанции». Украинская идентичность и украинское национальное самосознание только начали проникать в массы. Строительство нации в организационно-структурном отношении тоже не было доведено до логического завершения. Не успело национальное движение и сформировать ряд общественных институтов (школу, научные учреждения и организации и т. д.), без которых национальная общность как особый организм не может существовать, не говоря уже о независимом государстве. Собственно, и вузы, и средняя школа, и церковь существовали, но они были институтами Российской империи, проводили ее политику и отражали ее идеологию. Украинофилы имелись и там, но представляли собой небольшие группы людей «по интересам». Использовать эти структуры сторонники украинского движения могли лишь в случае полного или частичного овладения ими, или придания им своей идеологии. Был и другой путь: создание своих, параллельных структур, но таковые, как только что было сказано, отсутствовали.

Главным было то, что социальная структура российского общества и его неразрывной части – общества малороссийского – была ближе к обществам традиционным, донациональным, чем к обществам современного типа. Его превращение из аграрно-индустриального в индустриально-аграрное, а затем и в индустриальное произошло уже после революции. В советское время (в основном, конечно, в межвоенный период) изменилась социальная структура общества. Другими стали коммуникативные возможности, средства массовой информации и связи, транспорт, система образования, уровень грамотности населения, то есть все то, что не успела обеспечить русскому национальному проекту для его утверждения дореволюционная Россия. Именно при советской власти сложились социально-экономические условия, при которых формирование национальной общности оказалось возможным. Необходимо отметить одно важное следствие этих процессов: в то время вместе с украинской советской государственностью возникает украинская партийная и государственная бюрократия, которая могла использовать и использовала национальный вопрос и украинскую идентичность для удовлетворения собственных политических амбиций.

По нашему мнению, решающим периодом в формировании у малорусского населения украинского национального самосознания и в становлении украинской нации вообще стала первая половина XX в., а особенно 1920-е и, как ни покажется странным, зная содержание этого десятилетия, 1930-е гг. Последние, быть может, имели для становления национального сознания и утверждения идентичности даже большее значение. Важнейшим рубежом, зафиксировавшим самосознание украинского населения и сложение украинской нации, стали Вторая мировая и Великая Отечественная войны.

Нельзя также забывать, что даже после того, как проект большой русской нации отошел в прошлое, украинский проект национального строительства не остался «в одиночестве». Есть все основания считать, что конкуренция этих проектов продолжилась и после, но уже в иных условиях, на основе иных субъективных факторов и на качественно новом уровне. Общим оставался лишь модернизационный вызов, вновь вставший перед страной к концу первого десятилетия советской власти. Таким образом, почва для нациостроительства продолжала оставаться и в условиях Советской Украины.

Здесь надо остановиться на одном немаловажном вопросе: а имелось ли украинское национальное движение в УССР после окончания Гражданской войны? Как-то негласно утвердилось представление, что таковое существовало лишь до революции, ибо тогда оно было структурировано в политические партии, парламентские группы, общественные организации с национальной окрашенностью, имело собственную прессу и выдвигало национальные требования в политической и культурной сферах. По тем же причинам не отрицается его наличие и в межвоенной Западной Украине. А к востоку от советско-польской границы движения якобы как такового и не было: существовала украинская государственность со всеми присущими ей атрибутами, проводилась политика украинизации-коренизации государственного и партийного аппарата, шел процесс создания украинской интеллигенции и рабочего класса, широкую поддержку получило развитие украинской культуры, существовал однопартийный режим и т. д.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии