Украинское солнце

«Ночь. 23:15. Я недавно вернулся с отцом и матерью из гостей. Мы были в числе близких людей, приглашенных на празднование дня рождения Евгении. Пришло около двенадцати человек, входивших в самый близкий круг общения семьи Погребинских. В этот вечер стол ломился от всевозможных яств и спиртного, однако пришедшие вели себя почему-то уж очень скромно, ели и пили тоже сдержанно, наверное, каждый дожидался того момента, когда хозяйка дома, мать Жени, Ольга, сама нарушит официальность праздника. И вскоре общее настроение улучшилось. Гости говорили тосты, смеялись, однако слишком уж наигранно, все было как-то неестественно, словно за спиной у каждого произносившего тост кто-то стоял и этот кто-то диктовал то, что хотел слышать. Складывалось такое впечатление, будто говорящий чувствовал себя не в своей тарелке, ему хотелось побыстрее исполнить эту формальность и скорее уйти. Искреннего веселья мало, смеха, радости и эмоций тоже. Подарков никто открыто не дарил, мы тоже скромно подарили ей тысячу рублей. Из пришедших гостей никто не был с моими родителями знаком, да никто и не спешил знакомиться, тем более что родители самой Жени тоже не удосужились познакомить моих родителей с гостями. Отец Евгении пришел позже всех. Уставший и пребывавший в плохом расположении духа, он сел во главе стола и молча всех слушал. Сидевшие за столом гости сразу заговорили на тон тише, испугались. Когда я увидел его, Владимира, мне почему-то сразу вспомнилось недавнее событие, когда я с родителями ходил сватать Женю за Глеба. Повод был чисто символичным, тем более Женя уже давно дала согласие Глебу, но традиция есть традиция. Тем более родителям обеих семей уже давно нужно было познакомиться. На той встрече говорили обо всем, лишь бы не создавалось неловких пауз в разговоре. Никогда не забуду, когда отец, растроганный первыми минутами встречи с Владимиром, вначале по-дружески клал руку на плечи тому и как-то сразу перешел на «ты», но потом был сбит с толку тем, что не вымолвивший за полчаса почти ни слова отец Евгении, вдруг заговорил с отцом на «вы». Отец все равно не растерялся и продолжал подливать «Немиров с перцем» своему «случайному знакомому», не замечая, как жена Владимира волновалась и смотрела на все это с тревогой, вспоминая, каких трудов стоило ей ненадолго заставить мужа прекратить пить. Через некоторое время и сам Владимир, раззадоренный спиртным, подливал моему отцу, перейдя наконец-то на «ты», видимо, ему неловко стало так сдержанно себя вести. Вечер прошел тихо, самой Жени почти не было видно, она то входила на кухню и садилась за стол, то выходила так же незаметно, как и зашла, словно ей неинтересны были разговоры. Что примечательно, за весь вечер никто так и не обмолвился хоть словом о женихе и невесте. Дружбы у отца с Владимиром не вышло: ну конечно, они разные, возраст и положение, впрочем, как и Евгения с Глебом.

Уже поздно вечером нас довезли до дома. Когда я вошел во двор, на меня неожиданно набросилась собака и стала лаять. Она не узнала меня, хотя еще днем я гладил ее. Я не испугался и стал подзывать к себе. Сначала та замолчала, остановилась в нерешительности стала прислушиваться к моему голосу. Не прошло и секунды, как, завиляв хвостом, она легла на брюхо и на нем покорно подползла ко мне, поджав уши, чтобы я ее погладил. И только после того, как я ее приласкал, собака осмелела и стала вилять хвостом. Вскоре мы зашли домой. Я вспомнил, что вчера в качестве подарка на Женин день рождения я написал стих в ее честь. Но как же я был глуп! Мне неожиданно стало жалко его дарить, а может, мне просто стало страшно раскрывать ей себя, свои чувства. Ну и хорошо, что не подарил. Какие могли быть чувства, когда такой неискренний вечер. Пусть стих останется со мной. Я еще долго буду жить с этими неоднозначными впечатлениями от первого знакомства с семьей Жени».

49

Поздняя весна. На улицах города слякоть, под ногами каша, сугробы грязного черного снега лежат повсюду, так что не понятно, снег ли это вообще или просто куски грязи. Местным властям явно и дела нет до того, в каком состоянии пребывал их город. Дул холодный ветер и столбик термометра не поднимался до плюсовой температуры, из-за чего местные жители не могли определиться с погодой: пришла ли весна или еще стояла зима?