Украшение и наслаждение

Тут он взял девушку за руку и поклонился, давая понять, что уходит. А затем на мгновение прижался губами к ее руке. Эмма оглянулась, испугавшись, что кто-нибудь может заметить, как жаркая краска залила ее лицо. Но казалось, что никто ничего не замечал. Кассандра все еще сидела возле двери, и рядом с ней, посмеиваясь, стояли двое охранников — все трое весело о чем-то болтали.

Саутуэйт же пристально смотрел на Эмму; он чувствовал, что она не в силах противиться ему, и сознавал свою власть над ней. Граф был не из тех мужчин, которые соглашались принять отказ, и он ясно дал ей это понять.

Еще один поцелуй — и он ушел.

Кассандре граф тоже отвесил поклон, и та после его ухода тотчас поспешила к подруге.

— Нам следует закончить подготовку к большому показу, — сказала Эмма, направляясь к хранилищу. — И мы должны позаботиться о закусках и напитках.

Последовав за подругой, Кассандра воскликнула:

— Какой сюрприз, что Саутуэйт привез картины!

— Да, удивительно…

— Думаю, это будет лучший аукцион в году.

— Конечно. Твои драгоценности привлекут самых перспективных покупателей.

Эмма сделала несколько шагов в сторону, чтобы развернуть рисунки, полученные от Мариэль Лайон. Потом склонилась над листком бумаги у себя на столе.

— Чем же мы будем кормить гостей? — спросила Кассандра.

— Сначала лучше подумать о напитках. Может, пунш?

— Пунш, наверное, подойдет.

Эмма протиснулась между столами и направилась в дальний угол, где громоздились полотна. Саутуэйт приказал ей вернуть все вещи, не имевшие этикеток с именами владельцев. Но Эмма не знала, как вернуть то, что прибыло в повозке. И она не собиралась этого делать — ведь ей следовало получить как можно больше денег от аукциона. К сожалению, господин Вернер добился уменьшения ее комиссионных, а ей еще надо было уплатить проценты Мариэль и Кассандре.

Эмма решила, что обеспечит оправданием такие товары, как книги, шелк и кружева, однако она не рискнула бы совсем не подчиниться требованиям Саутуэйта. И следовательно, все ненужное можно было бросить в реку. Или же…

— Здесь, в «Доме Фэрборна», есть несколько ящиков вина, Кассандра. Может быть, подать его?

Она пошарила под полотнами и нащупала горлышко бутылки. Затем вытащила ее и отнесла на стол.

— Лучше подай пунш. Но если у тебя достаточно вина, то прикажи подать и его.

— Вполне достаточно. — Эмма нашла в ящике стола штопор. Протянув его подруге, спросила: — Умеешь с этим обращаться?

Кассандра принялась колдовать над бутылкой.

— Слышала, что Саутуэйт снова наведывался в Кент. Как раз в то время, когда и ты там была. Может, видела его?

— Кент — очень большое графство, и едва ли мы были в одном и том же месте, — ответила Эмма.

— Ну, не настолько уж большое… — Кассандра пыталась вытянуть пробку из бутылки. — А перед уходом он поцеловал тебе руку. Интересно, почему?

— Граф, когда хочет, умеет быть галантным.

— Мне показалось, что поцелуй был слишком уж долгим, — заметила Кассандра.

— Чушь! Ты не могла этого видеть!

— Зато я видела, как ты вспыхнула. И видела, как он смотрел на тебя, когда уходил.

— Пожалуйста, не смеши меня! — Эмма протерла два серебряных кубка из числа представленных на аукцион. — Давай-ка попробуем, чтобы убедиться, что это вино достойно моих гостей.

Они пригубили из кубков, и Кассандра пробормотала:

— Прекрасный выдержанный кларет…

Эмма кивнула:

— Да, похоже, очень хорошее вино.

Кассандра снова наполнила кубки.

— Надо тебе захватить одну бутылку домой, и пусть Мейтленд перельет его в графин и даст ему отстояться. После того как вино подышит, его вкус станет еще лучше. Давай-ка выпьем еще, чтобы быть уверенными, что первое впечатление не обмануло нас.

Второй кубок вина только укрепил мнение Эммы о его качестве. Вино согрело ее, и настроение у нее улучшилось. Кассандра же вдруг проговорила:

— Ты уж прости, что спрашиваю, но иначе я просто лопну от любопытства. Ты ведь немного пошалила, верно? Я хочу сказать — с Саутуэйтом…

— Нет, я не шалила, — ответила Эмма.

— О, какое облегчение об этом узнать. — Кассандра прижала руку к сердцу. — Видишь ли, когда я сегодня увидела вас вместе, мне в голову пришла удивительная мысль. — Она тихонько рассмеялась. — Я рада, что ошиблась.

Тут Эмма пристально посмотрела на подругу и отчетливо проговорила:

— Конечно, ты ошиблась. Я вовсе не пошалила немного. Я ужасно согрешила.

Глаза Кассандры широко раскрылись. Какое-то время она в изумлении смотрела на Эмму, потом пробормотала:

— Говоришь, «ужасно согрешила»? Что ты имеешь в виду? То, что обычно понимают под словом «грех»?

Эмма со вздохом кивнула:

— Да, то самое.

— Ты хочешь сказать, что Саутуэйт соблазнил тебя?

Эмма снова кивнула и допила свое вино. Теперь она ожидала «поздравлений» от подруги.

Кассандра же, ошеломленная, пробормотала:

— О Господи…

— А я думала, ты одобришь. Ты ведь все время побуждала меня попрактиковаться с ним.

— Только пофлиртовать, Эмма. Я побуждала тебя попрактиковаться с ним во флирте.

В шесть часов вечера Эмма все еще оставалась в аукционном доме. Если не считать охранников, она находилась там одна.