Украшение китайской бабушки

Может, Нина в спальне? Заснула, потеряла сознание? Как они шли в спальню в прошлый раз? Кажется, нужно свернуть налево. А если прямо пойти, то будет гостиная, а не доходя до нее — кухня.

Надежда свернула было налево и даже остановилась перед плотно закрытой дверью спальни. И тут оробела. Мало ли чем могут заниматься люди за закрытой дверью спальни? И ничего не значит, что сейчас день, раз дверь закрыта — значит, входить нельзя.

Здравый смысл подсказывал ей, что тут совершенно не тот случай, что не в том Нинка состоянии, чтобы с мужем любовью заниматься, он и ночью-то спит в другой комнате, но хорошее воспитание взяло верх, и Надежда не стала даже стучать в дверь.

Она решила поискать Нину в гостиной или на кухне, а если и там никого нету, то положить браслет в тайник в мастерской. Как его открыть, уж она сообразит, раз Люська сообразила. А то не дело это — разгуливать по чужой квартире в отсутствие хозяев, еще воровкой объявят, а если еще и браслет при ней найдут, не миновать неприятностей.

Надежда двинулась вперед по коридору, намереваясь свернуть в какую-то из дверей, чтобы попасть в мастерскую, как вдруг из гостиной выскочил человек и едва не сбил ее с ног.

— Георгий! — испуганно вскрикнула Надежда. — Что вы тут делаете?

— А вы? — тут же спросил он хриплым голосом.

Надежда пригляделась к Нининому мужу. Вроде бы видела она его всего пару раз, но запомнила хорошо. Невысокий, с виду хлипкий, узкоплечий, но это только на первый взгляд. А как присмотришься, то видишь, что в этом человеке есть сила. Незнакомая сила и недобрая. А если еще посмотрит пронзительно, то и вовсе страшновато делается, взглядом просвечивает, что твой рентгеновский аппарат.

Но сейчас Георгий выглядел не так страшно. Был он какой-то нервный, суетливый, глаза бегали.

— Я здесь вообще-то у себя дома, — сказал он, отвечая, надо полагать, на недоверчивый взгляд Надежды. — А вы?

«Врешь ты все, — подумала она, — это Нинин дом, а ты тут сбоку припека. У тебя своего ничего нет, даже паспорт чужой».

Однако она решила пока не заедаться.

— Я Нину пришла навестить, — произнесла она, — а у вас дверь нараспашку. Думала, может, ей плохо, вот и вошла. Где Нина?

— Она… она тут… где-то… — Георгий отвернулся.

— Что значит — где-то? — наступала Надежда. — Вы что — жену в квартире потеряли?

— Спокойнее! — Он, казалось, принял какое-то решение. — Я вас провожу к ней!

И протянул руку в сторону гостиной. Надежда помедлила, что-то ей не понравилось в его глазах.

— Что же вы? — спросил он насмешливо. — Вроде хотели Нину увидеть, а сами…

И тут в коридоре появился еще один персонаж. Надежда уловила сбоку какое-то шевеление, затем мелькнуло что-то пушистое. Кошка? Она не знала, что у Нины есть кошка. Зверек вскарабкался по пыльной портьере и уселся рядом с Надеждой на тумбочку.

Как она могла принять его за кошку, совсем не похож! Юркий, узкий, черно-белый пятнистый зверек, хвост длинный, полосатыми колечками.

— Ой, кто это… — отшатнулась Надежда.

Зверек оскалил зубы и застрекотал сердито:

— Трак-так-так!

Затем вдруг прыгнул на Надежду и вцепился лапами в куртку. Надежда Николаевна была женщина закаленная благодаря своему коту Бейсику. Разумеется, как всякая женщина, она боялась мышей и крыс, а также безобидных небольших змеек, называемых желтопузиками. Хомяков и морских свинок она не боялась, но относилась к ним с прохладцей. Однако кот Бейсик вот уже в течение десяти с лишним лет приучал ее летом к виду дохлых мышей и кротов на тропинке, поэтому при виде крошечного мышонка Надежда не скакала на стол и не визжала наподобие пароходной сирены.

В данный момент все случилось очень неожиданно. Надежда ойкнула и попыталась оторвать от себя зверька. Он неприятно пахнул, да еще скалился злобно и непрерывно стрекотал.

— Что такое, что? — Георгий как-то странно взглянул на нее и придвинулся ближе.

Зверек прямо по Надежде двинулся к ее карману, при этом больно задел ее плечо. Да у него когти острые, куртку порвет, а вдруг еще в лицо вцепится?

Надежда завертелась на месте, инстинктивно прикрыв глаза, зверек при этом остервенело рвал ее карман. Под руку попалась пыльная портьера, Надежда дернула, и ветхая ткань порвалась. Надежда накинула кусок портьеры на зверька, с трудом оторвала его от себя и отбросила непрерывно стрекочущий сверток как можно дальше.

— Что же вы? — повернулась она к Георгию. — Помочь не могли?

Однако Георгия на месте не оказалось.

— Что вообще происходит? — по инерции спросила Надежда и хотела развернуться и уходить из этой опасной квартиры, но вдруг что-то тяжелое опустилось на затылок, и свет померк в ее глазах.

Надежда пришла в себя от резкого звука удара и боли в щеке.

Над ней стоял Георгий с мрачной физиономией.

— Очнись! — Он наклонился над ней и ударил по другой щеке.

— С ума сошел? — пролепетала Надежда слабым голосом. — Больно же!

В голове гудело, как в пустой бочке, и Георгий перед глазами то появлялся, то пропадал.

— Очнулась! — обрадовался он. — Отлично! На-ка, выпей! — Он поднес к ее губам чашку с какой-то бесцветной жидкостью.

От чашки пахло болотной тиной.