Украсть ведьму

Удар! Он каким-то странным был, пришёлся на эльфийского охотника и отшвырнул его прочь, а я на месте осталась, всё так же земли не касаясь. И меня держать продолжили, только в этот раз руки были уже родными и знакомыми, а над головой прозвучал любимый голос:

– Тебя и на пять минут одну оставить нельзя, – говорил Сагар подчёркнуто нежно, настолько, что не осталось сомнений – злится.

Но у меня на разговоры с ним не было ни желания, ни сил, я лишь попросила глухо:

– Отпусти.

Отпустил. Осторожно на ноги поставил, придержал, пока шаталась, но отойти не позволил. Я попыталась шагнуть в ту сторону, куда эльф улетел, но на моём запястье крепкие пальцы сжались, вынуждая на месте остаться.

– На нём Эритмор, – сказала я, не поворачиваясь, – это артефакт, лишающий воли.

Не знаю, на что рассчитывала, говоря это, но в ответ получила полное едва сдерживаемой ярости:

– Только не говори, что ты решила снять артефакт.

Я и не сказала.

– Просто невероятно! – психанул демон.

И меня неаккуратным рывком развернули на месте. В это же мгновение с двух сторон прямо из земли взметнулось яркое рыже-красное пламя, заливающее округу и нас светом. Сагар почти больно сжал пальцами мой подбородок, заставил поднять голову, обжёг полным ярости взглядом и прорычал в самое моё лицо:

– Ты к нему не подойдёшь.

Можно было бы сказать про маму, но… я внезапно поняла одну удивительную вещь. После знакомства с Сагаром, после того, как наши жизни так сильно переплелись, я изменилась. Стала мягче, послушнее, тише и покорнее. Он говорит – я делаю. Он злится – я молчу. Он приказывает – я подчиняюсь.

Почему-то я только сейчас об этом задумалась. Всегда до этого жизнь принадлежала только мне и только я сама её распоряжалась, своим решениям следовала, сама себе подчинялась и сама знала, как лучше и что нужно сделать. С появлением Сагара я решила, что в мою жизнь пришёл человек, на которого можно положиться, которому можно довериться, который возьмёт на себя часть моей неподъёмной ноши, а взамен даст часть своей. Человек, с которым мы будем решать проблемы вместе.

Но на самом деле всё вышло совсем иначе. Вместе с моими проблемами он взял на себя ответственность и решил, что имеет право принимать решения единолично. Приказывать, указывать, распоряжаться. А я буду слепо подчиняться.

Говоря откровенно, так оно на самом деле и было первое время.

Но всему приходит конец.

– Я буду решать сама, – проговорила я ровно, спокойно, не отводя взгляда от горящих гневом глаз демона.

– Ты к эльфу не подойдёшь! – повторил Сагар с нажимом, склонившись ниже, оказавшись практически впритык к моему лицу.

– А я сказала – подойду! – я тоже умела говорить громко, грозно, вкладывая силу в каждое слово. – Если у меня есть основания полагать, что этого эльфа можно спасти, значит, я так и сделаю. Убери руки.

Он и не шелохнулся. Стоял, не говоря ни слова, и прожигал во мне дыру взглядом.

– Убери руки, – повторила я и предприняла попытку вырваться.

Не отпустил. Пальцы судорожно сжались на запястье сильнее, вторая ладонь продолжила удерживать мой подбородок так, что и головой не дёрнуть.

– Сагар, – он меня словно и не слышал. – Сагар, не заставляй меня делать то, о чём пожалеем мы оба.

Медленно, будто заставляя себя шевелиться, демон разжал подрагивающие пальцы. Я тут же шагнула назад, пока он не передумал и не схватил снова. Но Сагар медленно опустил обе руки, не сводя с меня молчаливого взгляда. Ох, каким был этот взгляд… Он смотрел на меня так, будто я только что нанесла ему смертельный удар в спину. Смотрел, как на предателя.

И я сказала, не смогла смолчать:

– Я ведьма, Сагар. Я чувствую, когда нужна моя помощь, а когда лучше пройти мимо.

Думала, это его смягчит, но демон безэмоционально проговорил:

– Ты ни разу не прошла мимо. Спасла эублефару, которая пыталась убить мою сестру. Не смогла убить Селину, когда было нужно. Ты не чувствуешь, когда нужна помощь – ты просто слепо помогаешь всем вокруг.

Покачала головой, говоря «нет».

– Это неправда.

– Правда, – по тонким мужским губам скользнула слабая грустная улыбка. – Ты не сумела спасти семью и решила, что теперь обязана спасать всех остальных.

Не знаю, как я вдруг оказалась вплотную к Сагару. Вскинула голову, зло посмотрела в его глаза и прошипела:

– Я спасу свою семью, слышишь меня? Чего бы мне ни стоило, какой бы высокой ни была цена, сколько бы раз ни пришлось умереть – спасу.

И только жёсткая, злая усмешка повелителя Кахехара заставила вздрогнуть и осознать только что сказанное.

– Сколько бы раз ни пришлось умереть, значит? – повторил он тихо, а оттого пугающе и откровенно жутко.

Я попятилась, глядя на него не со страхом – предупреждающе.

– Не лезь, – откровенная угроза с моей стороны.

– Так вот, что ты задумала, – Сагар даже улыбнулся – убийственно-ласково. – Себя в жертву принести. Благородно. Только между благородством и безрассудством грань тонкая, и ты её явно не различаешь.

Ну, конечно. Кто бы про моё безрассудство говорил!