Укрощение

Мне показалось, что из глаз её капнули слёзы. Мне было неудобно разворачиваться, поэтому я продолжал наблюдать боковым зрением, хотя мне точно не показалось – Ирина смотрела на море и из глаз её капали слёзы. Вдруг она, словно очнувшись, бросила на меня взгляд, встряхнула головой и стала поправлять волосы. Достала из косметички салфетку и, отвернувшись, привела себя в порядок. Затем она встала и пошла к морю, по пути заправляя свои волосы под шапочку. Она что-то сказала Коле и поплыла. Я следил за тем, как она поплыла сначала брасом, затем несколько метров проплыла кролем, доплыла до буйков и не спеша поплыла обратно. Выйдя из воды, она прошла по песку и вместе с сыном подошла ко мне и сказала, что они пойдут готовиться к обеду. Я улыбнулся, приветливо кивнул и добавил, что я с Акимом ещё побуду здесь.

Мы побыли там ещё какое-то время и пошли обедать. Уже несколько лет я с внуком езжу только по оздоровительной программе. Когда-то, в один из первых визитов в Турцию, мы составили с ним культурную программу и поехали в Анталию. Но в тот день неподалёку от нашего консульства прогремел взрыв. Поэтому после того случая я езжу с внуком только отдыхать и купаться – от культурной программы в городах мы отказались.

Внук мой ест очень мало. Приходится брать иногда больше, чем требуется в надежде на то, что ему понравится что-либо из разнообразия еды на тарелке. Но, по большей части, он отказывается, и всё это разнообразие приходится поглощать мне одному, что далеко не полезно для моей фигуры.

Мы снова отправились на пляж после отдыха и пробыли там до ужина. Ирину и Колю на море не видели, видимо, у них была какая-то культурная программа. Зато мы встретили их после ужина. На выходе Ирина с Колей, кажется, поджидали специально нас. Ирина спросила, пойдёт ли Аким на анимацию.

– Да, – ответил я.

– Можно с вами пойдёт Коля, там что-то детское.

– Нет проблем, конечно!

Аким и Коля пошли в передний ряд амфитеатра и, конечно, принимали активное участие: танцевали, прыгали и играли. А я, расположившись в среднем ряду амфитеатра, наблюдал за ними. Анимация там не отличается большим разнообразием. Если по-честному, то каждый год одна и та же музыка, одни и те же движения. Запатентовал, что ли, кто-то…

Так продолжалось около недели. Ирина приходила на пляж с сыном, они купались, потом уходили раньше нас на обед, ужинали мы тоже в разное время. Но на анимацию Коля всегда ходил с нами.

Но в конце недели за ужином, когда мы набрали себе еды и сели за стол, в зале показалась Ирина с Колей. Аким заметил их и стал приглашать:

– О, Коля, тётя Ирина, идите к нам за стол.

Я осуждающе посмотрел на Акима, но они приняли его предложение. Столик был на четверых и они сели напротив. Бросил взгляд на их тарелки – весьма скромно. Я почувствовал себя неудобно, потому как с нашей дополнительной тарелкой мы выглядели куда менее скромными, чем они. У меня ещё стоял бокал красного вина.

– Это у вас вино? – спросила меня Ирина.

– Да.

– А не затруднит ли вас белого вина принести мне? – попросила она.

– С удовольствием, – ответил я, пошёл в бар и принёс ей бокал белого вина.

Мы пожелали друг другу приятно аппетита и стали ужинать. Ирина молчала, разговаривали, в основном, Аким с Колей. Я пытался подсунуть Акиму что-нибудь с дополнительной тарелки, но это мне не удалось, поэтому пришлось самому налегать на оставшиеся блюда.

Потом мальчишки пошли за арбузом. Коля на двух тарелочках нёс по куску арбуза себе и матери. Аким же, зная, что я люблю арбузы, на одной тарелке нёс три куска – мне, на второй – для себя – два. Я посмотрел на Акима, но ничего не сказал. Несмотря на то, что мне уже давно было сверх нормы, я съел и десерт, чтобы не оставлять.

После ужина мы не сговариваясь пошли к морю. Мальчишки убежали вперёд, и я с Ириной остался вдвоём.

Прошли мимо бара и сели на одной из скамеек, которые стояли по направлению к морю. Дети убежали на анимацию, а мы сели и стали любоваться лунной дорожкой. И вдруг я снова ясно увидел, как из её глаз стали капать слезинки.

– Что-то случилось? – тихо спросил я.

Она повернулась ко мне, уткнулась в моё плечо и стала попросту рыдать так, что её плечи содрогались. Я испугался, стал спрашивать её, почему она плачет, но она не могла мне ответить. Спазмы перехватывали ей горло. Вдруг я увидел вдалеке мальчиков.

– Ирина, Ирина, дети идут. Что с вами?

Слово дети привело её в чувства, она быстро достала салфетку, вытерла глаза и успела спрятать её до того, как к нам подошли мальчишки.

– Аким, принеси, пожалуйста, водички, – попросил я.

– Какую?

– Минералку. Мне и Ирине.

Они принесли воды и снова убежали, сказав, что будут на анимации.

Я налил ей воды, она выпила и вроде как успокоилась. Сказала спасибо. Мне не хотелось тревожить её расспросами, поэтому молчал. Я не знал, почему она плачет, но понимал, что случилось что-то серьёзное, иначе человек не стал бы так сокрушаться, будучи на отдыхе.

Она продолжала смотреть на лунную дорожку. Увидев мой взгляд, она тихо произнесла:

– Сегодня девять дней как умер отец Коли. И человек, которого я любила всю жизнь.