Укрощение демонов. Для начинающих

Позади меня Карлсон что-то сказал, и двое его компаньонов засмеялись. Они смеялись. Слишком занятые друг другом, они не заметили, что призрачный силуэт Зуиласа приблизился к барьеру, пытаясь добраться до меня.

Жажда крови исходила от демона волнами. Я чувствовала ее в воздухе так же отчетливо, как медный привкус собственной крови. Сидя в своей тюрьме, он молча, жадно наблюдал за тем, как я умирала в паре шагов от него. Если бы он заговорил, если бы хоть что-то им сказал, спас бы он этим мне жизнь? Хотел ли он этого?

Передо мной было чудовище. Три монстра другого вида – за спиной. Я умирала, и один из них станет палачом. Но кто из них?

Карлсон с партнерами хотели обменять мою жизнь на контракт. Но была ли моя кровь настолько желанной для Зуиласа, чтобы он сдался? Продолжит ли он хранить молчание, пока я умираю, или сдастся в последний момент, чтобы самому забрать мою жизнь?

Рука дрожала, когда я медленно продвинула ее вперед, оставляя на деревянном полу следы крови. Пальцы коснулись серебряной линии.

– Что она делает? Остановите ее!

Послышались шаги, пол задрожал. Мужчины бросились ко мне. Чужие руки схватили меня за ноги, пытаясь оттащить от круга. Черные глаза Зуиласа не отрывались от моих.

Я не позволю этим ублюдкам выиграть. Умирая, я буду смеяться над ними.

Я просунула пальцы сквозь барьер – человеческая плоть прошла его без усилий. Его рука сомкнулась на моем запястье стальной хваткой. Его взгляд ни на миг не отрывался от моего лица.

Он втащил меня в круг.

Его силы хватило, чтобы вырвать меня из рук преследователей. Я влетела в адскую тьму под куполом. В глазах потемнело. Тело сковало холодом. В ноздри ударила смесь запахов – грубой кожи, металла и чего-то дымного, душистого, похожего на орех пекан.

Я замерла, распластавшись на полу. Из руки что-то выпало – я услышала стук металла о дерево. Через некоторое время я поняла, что полулежу, опираясь спиной на что-то твердое.

Зуилас одной рукой поддерживал меня, прижимая к своей груди. Холодная ладонь прижалась к кровоточащему порезу. Сильная боль обожгла руку. Я всхлипнула.

– Зуилас, – шепнула я, молясь, чтобы в его дьявольской душе нашлась хоть капля милосердия. – Пожалуйста, убей меня быстро.

– Это то, чего ты хочешь, payilas? – Его хриплый шепот опалил мне кожу. Его лицо было так близко, но я ничего не видела в этой ледяной тьме. За пределами круга гудели злые мужские голоса, но слов было не разобрать.

– Я сделала все, что могла, чтобы помочь тебе. Пожалуйста, не заставляй меня страдать.

– Чего ты хочешь?

Моя рука полыхала в агонии, и я не поняла вопроса. Я сдалась.

– Я не хочу умирать», – зарыдала я, дрожа и задыхаясь.

Он сильнее сжал мне руку, и по телу прокатилась новая волна боли.

– Чего ты хочешь от меня?

Я не могла думать. Я не знала. Одно желание, один-единственный инстинкт вел меня сейчас – выжить. Я хотела жить. Я хотела дышать. Я хотела жить… и… и…

И что? Хотела ли я вырваться из этого круга? Хотела ли я снова увидеть своих обидчиков? Хотела ли я выжить только для того, чтобы встретиться лицом к лицу с обезумевшим от ярости дядей Джеком? Хотела ли я прекратить поиски гримуара? И тем самым подвести родителей?..

По щекам текли слезы. Чего я действительно хотела, так это напарника. Я больше не хотела сражаться в одиночку, когда некому встать рядом, некому прикрыть тебе спину, некому за тебя заступиться, как это делали родители.

– Payilas? – шепнул он, требуя ответа.

– Защити меня.

Я сказала это, не думая. Слова сами вырвались в ответ на его требование. Его дыхание остудило слезы на моих щеках.

– Что я получу взамен?

Голова закружилась. Я не знала, смотрю ли я во тьму или мои глаза закрыты. Я была в отчаянии, мое сердце гулко стучало. Он ждал. Из-за невыносимой боли и страха в голову мне пришло лишь одно:

– Печенье. Я раньше приносила его тебе…

– Печенье? – Он притянул меня ближе, его губы коснулись уха, от его шепота меня пробрало до костей:

– Пообещай мне свою душу, payilas.

Мою душу? Пол подо мной покачнулся.

– Нет… Я не могу отдать тебе…

– Предпочитаешь умереть?

– Я… Но я не могу…

– Мне нужна твоя душа, payilas.

– Но и мне она нужна! – стояла я на своем, абсолютно уверенная в том, что не готова отдать кому бы то ни было свою душу, чем бы она ни была (и была ли вообще). Он резко выдохнул сквозь зубы. Казалось, что он колеблется. От напряжения его руки сомкнулись сильнее, и это было больно. С каждой секундой мне становилось труднее дышать, руки окоченели от холода.

– Хорошо, – яростно рыкнул он. – Я согласен.

Пульс отдавался в ушах. На что он согласился?

Он выпустил мою руку, и по ней потекла кровь. Его ловкие пальцы прижали что-то плоское и круглое к моей ладони, свою руку он положил поверх холодного металла, зажимая прохладный диск между нашими ладонями. Притянув меня вплотную, он поднял наши переплетенные руки вверх.

– Теперь нужно скрепить. – Его хриплый голос заполнил мою голову, как тени, клубившиеся вокруг, заполняли пространство. – Enpedēravīsh nā!