Укрощение демонов (СИ)

Вид у Палача был несколько смущенный, даже растерянный — таким Каин его еще не видел. Да и вряд ли кто видел. Судя по всему, чувство, которое он испытывал к Чарли, было для него настолько внове, что повергало его в полное смятение. Каин был готов отдать руку на отсечение, что это было не мимолетное увлечение уставшего от одиночества Палача — нет, Габриэль был явно влюблен. Причем, похоже, впервые в жизни.

Впрочем, Чарли вела себя ему под стать: оба, привыкшие подчинять свои мысли и поступки голосу разума, были совершенно не готовы к свалившейся им на головы страсти.

‘Ну точно неуклюжие подростки’, - мысленно фыркнул Каин, вспомнив, как всего год назад сам яростно боролся с зарождающимся в его сердце чувством к смертной девушке. Ну, не глупцом ли он был?

Габриэль, словно уловив направление его мыслей, взглянул ему в глаза и криво усмехнулся: ему еще только предстояло пройти этот путь. И вряд ли он обещал быть легким…

* * *

Заехав в отель и переодевшись — после аварии его дорогой костюм был безнадежно испорчен — Алекс подкрепился и отправился в ближайший бар, надеясь хоть как-то развеять охватившую его хандру. Бар был совершенно обычный, ‘человеческий’; сейчас Алексу меньше всего хотелось оказаться в компании сородичей. Люди олицетворяли собой жизнь, искреннюю, настоящую — их смех, запахи и голоса окутали Истинного теплым одеялом, успокаивая растревоженную душу.

Заняв столик в самом дальнем и темном углу, он заказал себе выпить — пара капель алкоголя ему не повредит, а и если повредит, невелика беда — и принялся отстраненно изучать посетителей бара. Публика в основном была приличная, под стать центральному району города: хорошо одетые молодые люди, несколько одиночек, таких же, как и он, угрюмо таращащихся в свои стаканы, да пара приблудившихся туристов-американцев, чей акцент выбивался из безупречной английской речи подобно фальшивящему музыкальному инструменту в составе оркестра.

Через пару минут бесцельного блуждания взглядом по помещению бара Алекс обратил внимание на девушку, сидящую за стойкой в полном одиночестве, не считая полупустого стакана с ‘черным русским’. Девушка сидела к нему вполоборота — стройная, и, насколько можно было судить, невысокая; темные волосы стянуты в дерзкий конский хвост, ворот кожаной куртки поднят, точно скрывая лицо своей обладательницы от любопытных взглядов. Куртка, джинсы, сапоги, вязаные митенки на узких ладошках — ничего особо примечательного во внешности девушки не было, но интуиция редко подводила Алекса — и сейчас он был почти уверен, что видит перед собой не человека. Опытные Истинные без труда ‘маскируются’, скрывая от сородичей свое присутствие, но эти фокусы обычно срабатывают на расстоянии — вблизи их часто выдает запах, особенно, если они голодны, мимика, манера двигаться. Девушка не пахла человеческой кровью и плотью, но и запаха сородича Алекс не уловил — возможно, из-за перебивающего его аромата парфюма, а, быть может, из-за алкоголя в ее крови.

Под долгим пристальным взглядом Алекса девушка, наконец, оглянулась — в приглушенном свете ее угольно-черные глаза блеснули красным, как у сиамской кошки, подтвердив его догадку. Несколько мгновений Истинные изучали лица друг друга, затем незнакомка, явно не расположенная к новым знакомствам, с равнодушным видом вернулась к своей выпивке. Алекс даже ощутил нечто вроде сожаления: сейчас он бы не отказался от общества симпатичной девушки, пусть и Истинной. А она и правда была хороша собой, несмотря на слишком ярко подведенные глаза и контрастирующие с ними бледные губы. По человеческим меркам — лет двадцати пяти, с правильными чертами лица, аккуратным, чуть вздернутым носиком и красивой длинной шеей, к которой так и хотелось прикоснуться губами. Интересно, ночь с такой девушкой хоть частично освободила бы его от тоски по Яне?..

Мысль о Яне отозвалась в нем неожиданной злостью — сколько можно было изводить себя чувствами, которые не имели ни единого шанса на взаимность? Он, древнее и могущественное существо, пережившее расцвет и падение не одного великого государства, сражавшееся в бесчисленных битвах бок о бок с людьми за землю, которая стала ему домом, видевшее вещи, которые не сумел бы объять рассудок ни одного смертного, вот уже целый год страдал — не от жажды, одиночества или безумия — но от неразделенной любви к девушке, которая даже не была с ним одной крови!

Решительно опрокинув в рот остатки выпивки, Алекс уже начал было подниматься из-за стола с твердым намерением подойти к одинокой незнакомке, но та его опередила. Отставив пустой стакан, она легким, текучим движением соскользнула со стула и быстро направилась к выходу, странно подобранная и напряженная. Причина нервозности девушки обнаружилась, едва за ней закрылась дверь: из-за столика по соседству с Алексом тут же поднялось трое юнцов, явно прячущих оружие под куртками, и устремились следом. Вот так раз…