Укрощение невесты

Эхан озабоченно нахмурился, потом покосился на Алекса и сказал:

– Видать, ты ее здорово утомил. Разбуди ее или убери, чтобы не мешала. Мы возьмем простыни и сразу уйдем.

Алекс помотал гудящей головой и подошел к кровати. Если бы он не выполнил свои супружеские обязанности ночью, он бы, безусловно, занялся этим прямо сейчас, выгнав всех родственников из комнаты. Хотя с такой больной головой…

– Мерри, – негромко позвал он и потряс ее за плечо. Не дождавшись ответа, он стал действовать энергичнее. – Мерри, детка, проснись! Пришли твои отец и братья.

Девушка заворочалась, пробормотала что-то невнятное и смахнула его руку со своего плеча, словно надоедливую муху. После этого она опять спокойно заснула.
Внутренне содрогнувшись, Алекс отказался от попытки разбудить жену. Он завернул ее в простыню, которой она была укрыта, поднял на руки и переложил в основание кровати. Он так сосредоточился на своей задаче, что не сразу заметил, как в спальне воцарилось напряженное молчание. Подняв голову, он увидел перепуганные лица родственников и только потом опустил взгляд на кровать. Простыня была залита кровью.

– Боже правый! Что ты сделал с моей девочкой? – потрясенно воскликнул Эхан Стюарт. Он рванулся к Мерри и повернул ее голову так, чтобы видеть лицо: – Мерри, детка, ты жива?

Мерри открыла глаза, удивленно моргнула, зевнула и раздраженно заявила отцу:

– Убирайтесь.

Отец, судя по всему, не обратил никакого внимания на грубость и радостно заулыбался:

– Она жива.

– Конечно, жива. Что с ней станется? – пробормотал Алекс, слегка оскорбленный беспочвенными подозрениями, но потом его взгляд снова скользнул по простыне, и раздражение сменилось тревогой и стыдом. Если у нее так сильно шла кровь, он, должно быть, действовал непростительно грубо. Возможно, он даже что-то ей повредил. Мысль вызвала тошноту. Алекс еще никогда не был груб с женщинами, и мысль, что он мог проявить насилие по отношению к теплой, приятно пахнущей девушке в ее первую брачную ночь, заставила его похолодеть.

Разозлившись, он рявкнул пришедшим:

– Берите простыни и убирайтесь.