Укрощение рыжего чудовища

Варя принадлежала к врачебной династии. Она сама хирург, видела всякое, читала многое. И все-таки, когда увидела свою дочку с иглой в голове – не выдержала. И ведь знала же, что у новорождённых вены лучше всего именно на голове, и это нормально, и ничего страшного, так удобнее всего. Но всё равно не выдержала, зарыдала.

А вот Тихон выдержал. Он не дрогнул, когда увидел кроху-дочь с иглой капельницы в голове. Варя понятия не имела, как он умудрился просочиться в реанимацию новорождённых. В некоторые моменты Тихона Тихого просто никто не мог остановить. Его знали все медсестры и врачи отделения. Ему звонили и отчитывались – Варя сама слышала. «Ваша маленькая принцесса сегодня просто молодцом, Тихон Аристархович. А вот мамочка плакала. Но вы не переживайте, мамочки поначалу часто плачут».

Он не дрогнул. Ни лицом, ни рукой, ни голосом. Стеной встал. И повторял только. «Всё. Будет. Хорошо. Вот увидишь, всё будет хорошо».

«Хорошо» случилось. Но далеко не сразу. Непросто было и когда их с Марфой все-таки выписали домой. И неврология вследствие серьёзной внутриутробной гипоксии, и проблемы с животом из-за антибиотиков. Варин мир сузился до размеров одного-единственного существа – ее дочери. Всё было подчинено ей.

А Тин всё время находился рядом. Вышагивал с капризничающей Марфой по спальне, когда она маялась животиком, а Варя уже падала от усталости. Договаривался по рекомендации Глеба Николаевича с врачами о консультациях, привозил массажиста, строил дом, работал, нанял приходящую домработницу. Между прочим, врачи, которые их консультировали, равно как и словоохотливая и очень опытная массажистка, которая работала с Марфой, все как один принимали Тихона за врача – так легко он оперировал всякими медицинскими терминами. На что Тин иногда отшучивался: «Я не гинеколог, но посмотреть могу».

Сложности понемногу исчезали. Марфа подрастала. И – так уж устроены маленькие дети – при своевременно принятых мерах многие проблемы со здоровьем проходят без следа так же быстро, как появляются. К пяти месяцам Марфа Тихоновна Тихая подошла здоровым жизнерадостным ребёнком, полностью соответствующая своему возрасту развитием. Но Варю всё никак не отпускало состояние тревожной усталости.

В виде исключения без каких-либо капризов Марфа подарила родителям на свои полгода удивительный подарок. Варя просто глазам своим не поверила, когда утром дочь ей лучезарно улыбнулась, сверкнув парой аккуратных, чуть прорезавшихся, жемчужных зубиков.

А вечером были гости, вся семья. Большое семейство Тихих – Нина с Антоном и малюткой Машенькой, которая будет праздновать свои полгода через неделю после старшей кузины, родители, Колька с женой и дочерью, который подарил-таки племяннице барабан, и все, разумеется, дружно веселились. Варю и Тихона поздравляли с днём рождения дочери – полгода, важная дата! Поздравляли и с новосельем, хотя дома еще кучу дел нужно переделать. Но сидя за столом в кругу большой семьи в роли хозяйки Варя вдруг поняла – отпустило. Разорвался круг проблем. Они выстояли. И все стало хорошо. Как Тихон и обещал.

Варя наклонилась и легко коснулась плеча спящего мужа кончиками пальцев. Сначала дрогнула рука, прижимая крепче дочь к груди, чтобы убедиться, что самое дорогое тут, у сердца. И только потом дрогнули ресницы, и он открыл глаза. Моргнул несколько раз растерянно.

– Ой… – спросонья голос его звучит еще ниже обычного. – Заснул, что ли? А мы это… качались-качались…

– И укачались, – улыбнулась Варя. – Я так и поняла.

– Что так тихо? – сообразил Тин. – Посмотрел на настенные часы. – Ох…

– Да, гости все разъехались.

– Блин… – Он вздохнул, потёрся щекой о макушку дочери. – Неудобно получилось.

– Да ладно, всё нормально, – Варя протянула мужу руку. – Давай, помогу встать.

– Перестань, – негромко фыркнул он. – Поможешь, ага. Я тебя в два раза тяжелее. Отойди лучше. Мы сами встанем.

Прижав перекладину кресла ногой к полу, он аккуратно встал, прижимая теперь Марфу двумя руками к себе. Судя по тому, как безвольно свисали ручки и ножки в розовом комбинезончике, укачалась Марфа в компании папеньки качественно.

Тихон бережно переложил дочь в кроватку, укрыл пёстрым лоскутным одеялом. И остался стоять около кроватки, положив руки на бортик. Варя встала рядом, посмотрела искоса на мужа. Между русых бровей косая морщинка, постоянно в последнее время поджатые губы. И вспомнила вдруг, как давно они не были близки. Очень давно. В последние месяцы беременности было не до того. После родов тоже. Как-то, когда Марфуше было около трех месяцев, они попробовали. Но мысли у Вари были всё равно с дочерью, и сама себе она казалась жутко непривлекательной, и тело реагировало как-то иначе. А тут еще в самый неподходящий момент проснулась Марфа. Больше попыток они не предпринимали. Да и без того хлопот была куча – маленький ребёнок, переезд, новый дом. А вот теперь…

Она тоже положила руки на бортик кроватки. Двинула мизинцем и коснулась им его мизинца.

– Трудно было, Тиша? – спросила шёпотом.