Укрощение спортивной

Сам на себя удивляюсь — и с чего у меня это вырывается? Хотел сказать совершенно другое, язвительное и грязное, чтобы испортить им настроение. Но в итоге говорю и вижу, как недоверчиво хмурятся лобики, а потом расплываются в радостной улыбке. Олеся откидывает в сторону окурок и приближается ко мне чуть вихляющей походкой.

— Дорогой ты наш мужчинка, мы тоже тебя любим. По-своему, как младшего братишку, который вечно задирается и постоянно берет наши игрушки. Ты не обижайся на нас. Сильно не обижайся, мы же не со зла. Вот тебе за все страдания! — Олеся берет мое лицо в холодные ладошки и крепко целует. Её губы пахнут помадой и табаком.

— Кхм, вот до чего доводит работа в одном кабинете! — раздается сзади веселый голос, и я издаю мысленный стон.

Только не он! Надеюсь, что он один. Но сегодня опять не мой день…

— Оксана Евгеньевна, я думаю, что мне стоит переехать в кабинет к своим сотрудницам. Видите, насколько они сближаются? Настоящая команда мечты, построенная на любовных отношениях, — продолжает изгаляться голос Юрия Геннадьевича.

Я же готов провалиться сквозь землю. Прямо сейчас просочиться сквозь мерзлый асфальт, протиснуться сквозь угловатую щебенку и затаиться в холодном песчанике. Да вообще готов подеваться куда угодно, лишь бы только исчезнуть с милых голубых глаз. По закону Паркинсона — бутерброд всегда падает маслом вниз, а любимая женщина выходит в тот момент, когда меня целует другая…

— Да это дружеский чмок, — пытаюсь оправдаться я и сам слышу, насколько это неубедительно звучит.

— Да-да, сначала чмок, потом проводит до дома, а там глядишь честным пирком да за свадебку, — подначивает начальник логистики.

— Хватит, Юрий! Совсем Борю засмущали. Борис, ты поаккуратнее, а то и в самом деле захомутают, — подмигивает Оксана Евгеньевна и начинает спускаться по лестнице.

Юрий Геннадьевич поддерживает её за локоток, чтобы не поскользнулась. Я порываюсь кинуться следом, но крепкая рука Гарика дергает за шиворот. Отшатываюсь назад, и он меня поддерживает.

— Не надо, братуха, — шепчет он и добавляет уже громче. — Аккуратнее, Борис. На плитке скользко.

— Всем хорошего отдыха. Сильно не хулиганьте, — Юрий Геннадьевич открывает дверь своей машины перед Оксаной. Та садится в кожаное нутро со вставками из красного дерева, а он оборачивается ко мне. — Борис, закусывать нужно! Игорь, оставляю его на твои надежные руки.

«Феечки» улыбаются начальнику и машут ему руками. А я смотрю, как машина трогается с места и выезжает с парковки ресторана. Юрий старательно озирается на зеркала, а Оксана смотрит на меня.

Оксана смотрит на меня, как будто ждет чего-то. Какого-то действия… поступка. Или это всё только кажется моему пьяному воображению?

— А дай-ка я тебя тоже чмокну! — ко мне лезет пухленькая Карина.

Мне хватает одного поцелуя Олеси, чтобы желудок потребовал исторгнуться наружу. Боюсь, что излияния нежности Карины я просто не перенесу. И джип начальника логистики ещё не отъехал. Так и чудится свет голубых глаз сквозь затемненные стекла.

— Нет-нет-нет, от меня водкой пахнет. Вдруг ещё захмелеешь, — пытаюсь выставить руки, но легче танк остановить голой пяткой.

— Ничего, я чуть-чуть. В щечку!

— А потом я тоже! — подскакивает Александра.

Гарик уже спокойно курит в стороне. Даже не приходит на помощь. А ещё друг называется. Не взирая на то, что я посещаю спортзал, мне не удается отбиться от двух фурий. В итоге на щеках все-таки расцветают два слюнявых чмока. Убежден, что помада ещё и трудно стирается.

— Золотой ты наш человечек, ты прости нас за подколы. В понедельник мы снова начнем это делать, такие уж мы по натуре — стервы. А сейчас мы тебя любим! — на мне повисают все три феечки.

— Девчат, да оставьте вы Бориса. То на работе ему нервы треплете, то здесь в любви признаетесь. Из огня в прорубь окунаете, — раздается сзади насмешливый голос. — Так совсем с ума сведете, а у нас и так в офисе мужчин не хватает.

Вот только недавно слышал его из колонок микрофона. Наталья! Спасительница! «Феечки» прыскают в кулачки, будто им по тринадцать лет и они рассматривают женский эротический журнал с полуобнаженными мужчинами. Наталья выходит на площадку перед входом и прикуривает тонкую сигарету. Странно, я всегда думал, что ведьмы курят трубки… Хотя, это всего лишь костюм, на самом деле она не такая.

— Да ладно, мы чуть-чуть. Чтобы вознаградить за мучения, — отвечает Олеся. — Всё, Борис, больше не будем тебя смущать.

Выходит Сергей Скалов с чаем и переключает внимание на себя. Я же прихлебываю горячий напиток, дышу холодным воздухом и смотрю в том направлении, в котором джип начальника логистики увез Оксану Евгеньевну. Мои «феечки» задорно смеются шуткам Гарика и Сергея. В этот момент они мне кажутся такими хорошими, родными и близкими, что рука сама лезет в карман. Пока никто не видит, я опускаю флакончик с зеленой полосой в мусорную урну. Тот глухо звякает о стенку.

— Что грустный такой, Борис? — от группы отделяется Наталья.

— Да так, что-то взгрустнулось, — отвечаю я.