Укрощение строптивого лига

— Давай станцуем еще раз! — Эдалина, изображавшая кавалера, протянула руку. — Ты сможешь! У тебя уже получается, надо добавить лишь чуть-чуть уверенности. С каждым днем получается лучше и лучше!

«Ага, как же», — злилась я, понимая, что это неправда. Но в то же время за эту снисходительную ложь была благодарна. Занятие длилось третий час, у меня от перенапряжения дрожали ноги — и только ангельское терпение Эдалины не позволяло окончательно отчаяться, психануть и разрыдаться. Сколько ни стараюсь — не просыпается во мне магия, и даже первую дорожку просенезе через раз исполняю без ошибок. А у меня столько завистников и недоброжелателей, что подметят малейшую ошибку и будут смаковать с остервенением.

— Давайте еще раз, — выдохнула я и присела в реверансе.

Тирс все время где-то пропадал. Возвращался поздно и уставший. А в последние дни даже перестал настаивать на совместном выезде.

Чем занимается, не рассказывал, но у меня зародились подозрения, что он шляется по содержанкам. Сразу же вспыхнула ревность, но при редких встречах за трапезами я держалась гордо и всем видом показывала, что Тирс мне безразличен. Втайне же мечтала скорее выполнить задание Максильена, устроить свою жизнь и постараться забыть его. Ведь чувства еще не сильны, и я легко справлюсь.

Эдалина зачем-то пыталась вкрадчиво обратить внимание Тирса на меня, при любой возможности нахваливая мои успехи. Он вежливо улыбался, кивал, да только за такие издевки во мне просыпалась желание вцепиться в его рыжие космы и оттаскать! О, кажется, я начинаю его ненавидеть!

Чтобы отвлечься от ненужных мыслей, утром я старательно занималась с ерой Далеу. потом перекусывала и до упада танцевала с Эдалиной. К вечеру викартесса оставалась веселой, бодрой, с очаровательной улыбкой, а у меня «гудели» ноги и «горели» стопы. Зато теперь вместо Тирса мне снились танцы.

Мы практиковались и практиковались, однако в итоге в голове получилась путаница из разнообразных па, и я в отчаянии призналась викартессе, что в панике боюсь забыть и это.

— Вера, я вижу, как тебе тяжело. Ты даже похудела. Поэтому приглашу лекаря. Ведь тебе как никогда необходимы бодрость и хорошее настроение.

— Если можно, — согласилась я. — Буду очень благодарна за заботу.

— Конечно! — просияла от счастья Эдалина, относившаяся ко мне необычайно трепетно. Такое расположение удивляло, но если бы не она — не представляю, что бы я делала в чужом мире.

После прошлого опыта общения с лекарем, я ожидала его визита с надеждой.

Однако в этот раз ер Агарт приехал не один, а с невысокой, такой же пухленькой, как отец, девочкой-подростком, немного угловатой и смотревшей на меня с любопытством и опаской.

Викартесса, несмотря на их неблагородное происхождение, встретила лекаря и его дочь радушно и прямо-таки светилась от счастья.

— Ах, ер Агарт, какая очаровательная у вас Дибет. Она желает пойти по вашим стопам?

— Надеюсь. У нее определенно есть дар. Вот, показываю ей благородство лекарского ремесла. Надеюсь, лиера Дотвиг позволит ей присутствовать при осмотре.

— Вера очень добрая и терпеливая… — вместо меня отозвалась Эдалина.

Происходящий диалог казался мне странным. Немногословного ера Агарта, проезжавшего в прошлый раз, будто подменили. А его дочь нервно теребила застежку своей небольшой сумочки и украдкой поглядывала на меня. Похоже, папенька взял ее с собой в первый раз. Странно.

Ер Агарт ополоснул и вытер руки, а Дибет все продолжала стоять столбом.

— Дибет! Помнишь о первом правиле лекарства? — сурово спросил он.

— Не навредить? — тихо ответила девочка.

— Чистота! — взгляд отца выдавал недовольство и скрытое волнение. И именно по испуганному виду дочери я окончательно убедилась — ее привезли к Нормерам не просто так.

Желая угодить отцу, Дибет наспех ополоснула руки и… под взором побагровевшего лекаря окончательно растерялась. Пожалев девочку, я обратилась к ней с подсказкой, намекавшей на более тщательное мытье

рук:

— А вы, Дибет, любите запах ладийских роз? Я — да. И даже мыло выбираю с таким ароматом.

— А! Да-да! — она метнулась к умывальнику и торопливо намылила руки. — Запах чудесный! Такой легкий, непередаваемый! Так… — и осеклась, посмотрев на отца.

— Дибет, подойди и попробуй почувствовать волнение эфинем.

Прикусив губу от волнения, бедная Дибет медленно подошла ко мне и отчаянно покосилась на ера Агарта.

Так, я не знаю, что происходит, но девочка явно не собирается идти по стопам отца и ни про какие такие эфинемы не помнит. Лекарь засуетился. Викартесса, судя по густому румянцу и ожиданию, читавшемуся в ее глазах, тоже занервничала.

Мне надоел «цирк», и я возмутилась:

— Прошу прощения, ер Агарт, но, может быть, вы еще раз покажете дочери пример?

— Э-э… Прошу прощения, лиера Дотвиг. Днем у меня был сложнейший вызов. Я истощен. Поэтому взял с собой Дибет, — нашелся лекарь.

— Ох, ох! — защебетала Эдалина, подыгрывая ему. — Простите, что я настаивала на незамедлительном визите! Легкий ужин и чаепитие немного взбодрят вас?

Лекарь замялся, но под пристальным взглядом викартессы согласился:

— Возможно…

— Пойдемте…