Укрощение строптивого ректора

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Особое удивление вызывало то, что площадка стадиона не ограничивалась одним ярусом, напоминая скорее прозрачное многоэтажное здание без стен, заполненное различными канатами, стенками для скалолазания, площадками для борьбы, лесенками, лианами и прочим, чему я даже не хотела знать название. Судя по периодически вибрирующей земле под ногами, здесь были еще и подземные уровни, на которых, видимо, отрабатывались серьезные заклинания или бои в истинных формах.

Передернулась от наполнившей сознание окружающей энергии. Всё вокруг буквально дышало силой, магией, азартом и движением. Необученным эмпатам контролировать себя здесь будет тяжело.

— Первый курс особистов стройся! — слышим откуда-то сбоку и ускоряемся. — Бегом, паршивцы!

Добегаем до того самого, сурово члена приемной комиссии, что так сильно не хотел меня брать. Сейчас узнать его несколько сложно: если на экзамене он был одет как лорд, то сейчас он в той же форме, что и наши парни, по-аристократически длинные волосы беспощадно зачёсаны назад, на лице ни грамма эмоций, только суровая сдержанность. Надо признать, выглядит он куда сногсшибательнее, чем все мы. За исключением, может быть, меня. Моя персона вообще вне конкуренции, я считаю.

Эх, а как, наверное, хорош мой ректор в такой же форме…

— Так, слушаем сюда, — жесткий голос не дает погрузиться в радужные фантазии, — сейчас небольшая разминка, а потом базовая полоса препятствий. Если никто не сдохнет на первом же круге, возможно, попробуем что-то из портальных испытаний. Мысль ясна?

Во мне боролись два вопроса: а были ли смертельные прецеденты, и что такое портальные испытания?

Жесткий взгляд преподавателя, безошибочно нашедшего меня среди студентов, нивелирует все вопросы. Судя по его виду, если смертельных прецедентов и не было, то сейчас будут.

Бабушка, забери меня обратно, я не готова к таким подвигам ради мужчины! Даже ради кубиков на прессе не готова!

Хотя… нет, кубиков хочется.

— Если вопросов нет, — преподаватель отводит взгляд от меня, — то сейчас быстренько разминаемся на траве и идем на полосу. План занятия понятен? — дружно киваем. — Отлично. Тогда разошлись на расстояние двух метров друг от друга!

Очень исполнительно расхожусь. И на метр, и на два, и на три…

— Змеиная, хвост прижму! — тут же слышу рык преподавателя.

Эх.

Сошлась обратно.

— Бег на месте шестьдесят секунд! — рявкает очень строгий и властный мужчина и жестко хлопает ладонью по ноге, видимо, для усиления впечатления. Ему бы хлыст… и в спальню…

Так, у меня есть ректор!

Начинаю бежать!

Пока не сложно, полет нормальный.

…

Уже немного сложно.

…

Так, уже прям сильно сложно, начинаю задыхаться.

…

А почему он время не отсчитывает? Мы уже минут пять как бежим!

— Двадцать секунд прошло!

Да как так-то?

Спустя еще одну вечность преподаватель рявкает:

— Закончили. Упали на траву!

О, да он просто читает мои мысли.

Плюхаюсь на травку. Ой, она мокрая! И сидеть жестко! Нет, я к такому не готова, а можно хотя бы покрывалко постелить?

— Делаем скручивания на пресс!

Скручиваюсь! Пресс, дорогой, поверь мне, так надо. Мы сейчас поскручиваемся, а потом пойдем покушаем, я обещаю.

— Стоп! Пятнадцать отжиманий — девочки, двадцать пять отжиманий — мальчики!

А есть вариант для нормальных существ?

— ЖИВО!

Ыы-ы — ы.

Встала в планку.

Плюх! Руки разъехались на мокрой траве, и я уткнулась носом прямо в землю.

Земля моя, земля… как в тебя зарыться?

— Делать, паршивцы!!

Приподнимаюсь! Встаю в планку!

Начинаю опускаться и…

Плюх! Ну я же соскальзываю!

— Немного мотивации. Все, кто не сможет выполнить упражнения с первого раза, останутся со мной на дополнительные занятия!

А-а-а-а!

Могу!

Я всё могу!

Делаю пятнадцать отжиманий не глядя! Да это же самая мотивирующая мотивация в моей жизни, я до этого момента даже не знала, что умею отжиматься!

— Бег на месте!

Да мы же уже бегали!

Вскакиваю. Бегу.

— Смотрим на меня! Делаем по кругу: выпад на левую ногу, присед, выпад на правую ногу, прыжок на месте!

Шш-ш-ш-ш!

Через пятнадцать минут активных прыжков, выпадов, скручиваний и прочего, я лежала на травке, чувствуя, как подрагивают где-то в ногах мышцы, о существовании которых я даже не знала и думала о том, что это травка — лучшее, на чем я лежала в своей жизни.

— Напоследок делаем берпи!

Шиплю. Очень грустно шиплю.

Я готова делать ноги, но не берпи. И я бы сбежала, но уже не добегу.

— ВСТАТЬ! БЕРПИ, Я СКАЗАЛ!

Хочется плакать. И тортика.

Встаю. А, нет… сейчас-сейчас… вот теперь встаю.

Смотрю по сторонам, чтобы понять, что это за загадочный берпи и вижу таких же загнавшихся однокурсничков. Хотя ладно, в состоянии переваренного овоща только половина, вторая сурово хмурит брови и всем видом показывает: «мы и не так разминались в этой жизни».

Грущу.

— Змеиная, тебе нужно отдельное приглашение?!

Падаю.

Вернее, это должен был быть присед, но что получилось, то получилось…

И-ы-гысь!

И… гысь!

Один берпи сделан. А колотящееся в груди сердечко недвусмысленно намекает, что если я сделаю второй, то это будет последнее, что я сделаю в этой жизни.