Укрощение строптивой

Mi perdonate[3], дорогой хозяин,
На все смотрю я так же, как и вы.
Я рад, что не ослабло в вас решенье
Впитать сладчайший сок науки сладкой.
Но я прошу, всецело преклоняясь
Перед высоким стоиков ученьем,
Не делаться вместо столпов столбами
И, Аристотелевы чтя запреты,
К Овидию презренья не питать;
О логике с друзьями вы толкуйте,
Риторика пусть будет болтовней,
Поэзия и музыка забавой,
А метафизики вкушайте столько,
Сколько желудок может принимать.
Что неприятно, в том и пользы нет.
Короче, занимайтесь, чем вам любо.

Люченцио

Прекрасно, Транио, ты рассудил.
Когда Бьонделло был бы уже здесь,
Мы были бы устроены вполне,
Имели бы квартиру – принимать
Друзей, которых в Падуе найдем.
Что за компания идет, смотри-ка!

Транио

Наверное, нам устраивают встречу.

Входят Баптиста, Катарина, Бьянка, Гремио и Гортензио.

Люченцио и Транио отходят в сторону.

Баптиста

Не докучайте больше мне, синьоры.
Вы знаете, мое решенье твердо:
Я младшей дочери не выдам замуж,
Пока для старшей мужа не найду.
Вот если б кто влюбился в Катарину,
Я б, зная вас, ухаживать позволил,
Не стал бы становиться на дыбы.

Гремио (в сторону)

Ее скорей на дыбу! Жестковата!
(Громко.)
Гортензио, не хочешь ли? Попробуй.

Катарина

Что за охота вам меня все время
Приманкой ставить этим карасям!

Гортензио

Что? Караси? Не для такой мы щуки.
Повежливее следует вам быть.

Катарина

Вам, право, сударь, нечего бояться.
Она не думает о вас нисколько,
А если б думала, не преминула б
Трехногим стулом причесать башку вам
И вымазать лицо вам, как шуту…

Гортензио

Избави Боже от такого черта.

Гремио

Избави и меня.

Транио

Хозяин! Штука-то – первейший сорт!
Она помешана иль зла, как черт.

Люченцио

Зато другой прелестное молчанье
О скромности гласит, о воспитанье.

Транио

Тсс, Транио!
Вы правы. Так молчите и любуйтесь.

Баптиста

Чтоб сразу же на деле подтвердить
Свои слова… – Идите, Бьянка, в дом.
Не огорчайся, дорогая Бьянка:
Тебя по-прежнему люблю, не меньше.

Катарина

Овечка бедная!
Уж трет глаза, не знает лишь о чем.

Бьянка

Сестра, будь счастлива моим несчастьем.
(Баптисте.)
Я вашей воле, сударь, повинуюсь.
Друзьями будут инструменты, книги:
Я в одиночестве займуся ими.

Люченцио

Что скажешь, Транио? Совсем – Минерва.

Гортензио

К чему, синьор Баптиста, эта странность?
Обидно, что любовью нашей к Бьянке
Мы ей вредим лишь.

Гремио

Запереть хотите
Ее, синьор Баптиста, из-за черта?
Одной – платить за грубости другой!

Баптиста

Спокойней, господа. Я так решил. –
Иди же, Бьянка!

Уходит Бьянка.