Укрощение строптивых. Книга 1

Отец моей невесты снял еще один сосуд с древа рода, положил его на алтарь и разбил его посохом вдребезги. Как позже объяснил горем убитый отец беглянки, что то, что я видел, это и есть отлучение от рода, теперь душа Эльвиры никогда не сможет воплотиться у них в роду.

А вот с Веланой он собирался провести совсем другой обряд, который проводится в крайних случаях и только с истинными парами, а именно, когда невеста противится. Только в этом случае сосуд, содержащий малую частицу души строптивицы, передается главой рода непосредственно жениху. А так у нимф положено, чтобы сама нареченная во время брачной церемонии передавала его в знак ее любви к избраннику, а так же, что вручает свою жизнь своему супругу.

Если бы моя невеста полюбила меня, то она добровольно передала бы мне его во время брачной церемонии. Вообще, не пойму, почему некоторые девушки противятся этому? Женщины, одним словом, что с них взять, знают, что скоро сами будут сходить с ума от переполняющих их чувств к своей паре, и все рано артачатся некоторые, вот же упрямые! Утверждают, что хотят сначала полюбить своего мужчину, бред какой—то! Любовь — это слабость в первую очередь, лично для меня главное — не иллюзорная любовь, а благополучие рода. И если для этого мне бы пришлось жениться на женщине, от которой меня будет воротить, возможно, я бы возмутился, как в случае с этим браком, но долг бы свой исполнил несмотря ни на что. А они, любовь им подавай, особенно нимфам, они просто повернуты на этом путнике!

Как—то отец рассказывал, что для них это не просто слово, это цель жизни — найти свою любовь, и если нимфа полюбит, то это на всю жизнь, и никто, кроме любимого, ее интересовать не будет. Я считаю это полным бредом, ведь так они оправдывают свои любовные похождения: мол, спим со всеми подряд, чтобы отыскать своего суженного! А вот когда найдут, то все, можно их считать образцом для подражания, вернее жены не найдешь. Ложь! Далеко ходить не нужно, горем убитая мать моей нареченной уверяла, что ее девочка любит меня. Ага, любит, но только себя, и никого больше. Так с любимыми не поступают, как сделал она со мной, или же со своими родителями, ведь их она тоже любила. Так что, если это и есть хваленая любовь нимф, то мне она ни к чему!

Это неважно, любит она меня, или нет, сейчас самое главное — найти беглянку. Глава рода все же совершил обряд «Аривил», как я потребовал, и теперь она моя, хочет она этого, или нет, меня ее желания абсолютно не волнуют и не будут волновать впредь, не выношу предателей! Тем более, ее не волновало, что своим побегом она принесла невыносимую боль своей матери, а отец ее изо всех сил старался держать лицо и не показывать другим насколько ему сейчас тяжело. Бедные родители, потерять сразу двух дочерей, уму непостижимо, как они этот удар перенесли! Где ее теперь искать?

Сразу после обряда мы с другом напали на след беглянки, но, к большому сожалению, на поляне, где валялись тела убитых, судя по одежде, бандитов, он терялся. Я понимал, что убила их не Велана, а кто—то другой, а значит, она все—таки убежала с любовником. Я был просто в ярости от осознания того, что ошибся в ней. Единственное, что меня успокаивало — что неверная невеста была жива, я был уверен в этом, так как теперь ее частичка во мне.

Мы решили не терять время даром и направились порталом к оракулу, только он мог подсказать, где искать беглянку. Как мы и предполагали, оракул дал ответ на волнующий меня вопрос: Белена жива и будет моей, но только через три года. Сейчас ее искать по каким—то причинам не нужно, ей ничего не угрожает, да и рядом с ней есть тот, кто позаботится о ее безопасности. Все—таки любовник, мысленно начинал я впадать в ярость, но, с другой стороны, ей действительно сейчас находиться рядом со мной опасно, если взять в расчет, чем мы на данный момент занимаемся с друзьями. Так что это к лучшему, да и мне нужно остыть. Я не ручаюсь за себя сейчас, боюсь наломать дров, если с ней встречусь, находясь в таком состоянии. Пусть все идет своим чередом, надеюсь, к тому времени я смогу успокоиться, заодно смогу справиться с неожиданно проснувшимися чувствами к легкомысленной нимфе.

Через три года я понял, насколько я был наивен. Когда в первый раз увидел ее, пусть на ней и был артефакт, скрывающий ее внешность, но я прекрасно знал, что девушка, подошедшая ко мне со странной просьбой поцеловать — моя Велана. Но и она узнала меня, я заметил, как от ужаса у нее расширились зрачки глаз, и она побледнела.