Укрощение строптивых (СИ)

—  Ничего не понимаю, объясняйте дальше, — потребовала я. Глафира же, посмотрев на меня, как на нерадивую ученицу, поджала губы и отправилась за грязной посудой к соседнему столу. Я пошла за ней. Нагребая тарелки и кружки на разнос, она опять начала мне шептать, озираясь по сторонам:

—  Была у Адемира жена – умница, красавица, родила она нашему королю четырёх сыновей, да вот незадача. Была она ему не истиной парой, поэтому не любили они друг друга. В конце концов, королева наша восемь лет назад скончалась от тоски.

В наше время умереть от тоски, это что-то странное, подумала я и выдвинула свою версию произошедшего:

—  Понятно, значит, она «вынесла мозг» мужу, и тот её придушил. А теперь король на дух не выносит всех женщин.

Глафира с важным видом взяла свою кучу посуды и понесла её к машине, как будто обиделась на меня. Я же направилась за ней, обиделась не обиделась, пусть отвечает.

По всей видимости, желание блеснуть знаниями победило в душе моей собеседницы, и она продолжила:

—  Ничего ты не поняла, она умерла, рожая четвёртого дракона. Но мозг мужу выносила знатно. Но это т-с-с, никому нельзя говорить – секрет государственной важности.

—  То, что мозг выносила или то, что умерла при родах?

Глафира поставила поднос, упёрла руки в боки и сказала:

—  Всё секрет, —  а потом оглянулась по сторонам и заговорщицки продолжила:

—  А Адемир то наш погоревал, как полагается, целый год, а потом завёл себе фаворитку, а через полгода стало известно, что она истинная пара одного знатного вельможи из соседнего государства, ну, она и покинула страну.

Я решила опять выдвинуть свою версию произошедшего:

—  При этом обворовала своего короля и из-за этого весь сыр-бор, —  Ну, не может же нормальный мужик, просто так разозлиться на всех женщин.

—  Да что ж ты нетерпеливая такая, — возмутилась Глафира, — не обворовала, а раскрыла пару государственных секретов своему мужу из соседнего государства, а мы потом за это поплатились. Только т-с-с, это тоже государственный секрет.

Адемир завёл вторую любовницу, —  продолжила она, —  проверил её, как полагается, по всем фронтам, чтобы она простой человечкой была, ничьей истинной парой, и даже хотел жениться на ней. Но она его бросила, вышла замуж, а через год родила ребёнка.

Бросить такое «рыбное место»? Я удивилась, обычно за него дерутся зубами. Тут явно была другая причина, и я решила её озвучить:

—  Значит, Адемир четвёртый был жутким ревнивцем, скупердяем и не хотел больше заводить детей, — подвела я итог.

—  Всё-то ты знаешь, — дразня меня, прошептала Глафира, уперев руки в боки, — только Адемир наш не скупердяй, а что ревновал к каждому м-м-м, в общем, ко всем, это да. Ну его и понять можно, первая-то его фаворитка вон какой оказалась. А потом от него и третья фаворитка ушла.

Бедный, несчастный мужик, его точно спасать надо. Вернее, учить, как с женщинами обращаться. Все-то от него уходят, а он такой белый и пушистый. Ага, видела я его. И опять выдвинула свою версию, произошедшего.

— Наверное, из-за того, что не была она у него единственной. Король наверняка параллельно и с другими женщинами время проводил. А эта –  официальная, скорее всего, скандал закатила.

—  Слушай, ты точно с Земли? — подозрительно на меня уставясь, воскликнула Глафира, затем оглядев с макушки до пят мою скромную персону, подвела итог: — да, точно, но откуда ты все наши государственные секреты знаешь? —  В ответ я пожала плечами.

—  Догадалась.

—  Ну а четвёртую он уже заводить не стал, — подозрительно глядя на меня, говорила Глафира, — вдарился в государственные дела, стал всякие там реформы проводить, придворных мучить. В конце концов, король сообщил, что все женщины – это зло и от них все беды. И как-то так получилось, что буквально за пару лет весь женский пол, оказавшись в немилости монарха, покинул замок.

—  А ты тут чего осталась?

—  Да как тут они без меня, — обведя кухню взглядом, устало проговорила Глафира.

—  Да, действительно, без чистой посуды-то никак, — подтвердила я.

— Истину глаголишь, хоть и землянка, — сказала Глафира, подняв указующий перст вверх.

Я задумалась, Глафира мне не мешала в этом деле. Мы молча загружали посудомойку. И тут я поняла, что картина этого мира немного не складывается в моей голове.

—  Послушай, Глафира, а чего ваш Адемир не найдёт свою истинную пару и не успокоится, то есть, не расслабится, — тут Глафира на меня так зыркнула, как я прямо, на нашкодивших студентов, — не женится на ней, — поправилась я.

Глафира долго обдумывала ответ, нахмурив брови, боясь, по всей видимости, раскрыть государственную тайну, потом она всё-таки «разродилась»:

—  Так это, его истинная пара на Земле живёт.

—  И в чём проблема? — удивилась я.

—  Как в чём? Безнравственная она особа, вот Адемир мучиться не стал и женился по политическим соображениям, укрепил, так сказать, дружеские связи с соседним государством.

—  А как же неземное притяжение, — я-то знала, что по всем законам жанра, у дракона и его истинной пары после встречи нет никакого выбора, их будет тянуть друг к другу, читала я как-то пару книжек фэнтези.