Укрощение «тигров»

Оказывается, вскоре после побега Шмидта гитлеровцы перевели своих узников в более надежное, с их точки зрения, помещение тюрьмы. Начались массовые расстрелы. Дважды в сутки приезжала за смертниками крытая машина — в 9 часов 30 минут вечера и в 4 часа утра. Никто не знал, чья следующая очередь. Поэтому весь лагерь постоянно пребывал в страшном моральном напряжении, В 9 часов 30 минут вечера и в 4 часа утра тюрьма оглашалась неистовыми криками. Бились в истерике женщины, громко рыдали дети, кричали старики, проклиная палачей. Гитлеровцы поспешно впихивали своих жертв в машину, и вопли постепенно стихали.

Расстрелы производились в овраге, у водокачки…

Я рассказываю обо всем этом предельно сжато, почти конспективно: факты сами говорят за себя и не нуждаются и комментариях. Пусть же как можно больше людей узнает о том, что происходит по ту сторону линии фронта, и почувствует, с каким нетерпением ждут там Красную Армию!

На обратном пути мы завернули в колхоз «Широкий лан». Нам повезло: мы попали на собрание комсомольской организации. Пока здесь всего 6 комсомолок: Вера Лемишко и Василиса Кочура, окончившие перед войной десятилетку, Дора Собина — до войны училась на втором курсе Харьковского педагогического института, Шура Симоненко, успевшая окончить всего шесть классов, Мария Рожевец и Мария Степченко, окончившие семилетку.

Все они рады-радешеньки, что им удалось спрятаться от гитлеровцев, которые, отступая, угоняли всю молодежь и Германию. Угнали многие десятки юношей и девушек. «Крику-то, крику сколько было!» — восклицает Дора. И вот сейчас девчата обсуждают вопрос о том, как и что надо делать, чтобы поставить разоренный гитлеровцами колхоз на ноги.

Повестка дня большая и разнообразная: как быстрее и лучше убрать урожай; какие подарки получше подобрать для бойцов, идущих освобождать Украину; кто из девчат сплетет венки на братскую могилу; когда выйдет первый номер стенгазеты. По каждому вопросу — жаркое обсуждение. Глаза комсомолок блестят от волнения. Чувствуется, что сам факт созыва этого собрания для них после гитлеровской неволи большой праздник. Как о тяжелом кошмаре, вспоминают они о недавних днях, когда комсомольские билеты надо было прятать где-нибудь под стрехой или в земле, когда советскую газету, сброшенную с самолета, передавали из одного кутка села в другой с величайшей опаской и хранили ее как драгоценность.

Все девчата сейчас с утра до вечера работают в поле, помогают старикам собрать разбросанный колхозный инвентарь, привести его в порядок и пустить в дело. Когда-то «Широкий лан» был богатым хозяйством — одной земли у него 1350 гектаров. Колхоз участвовал во Всесоюзной сельскохозяйственной выставке. Была у него молочная ферма, была свиноводческая ферма, была птицеферма. Все это разграблено гитлеровцами. Уцелела только пасека из 50 ульев, ее спас старый пасечник — инвалид Федот Павлович Стулень, и вот уже колхоз продал государству два с половиной центнера меду.

Жизнь начинает теплиться. Колхоз уже имеет 21 коня. Под руководством пятидесятисемилетнего Кочуры колхозники собрали плуги, бороны, нашли сеялку, готовятся к озимому севу. Они верят, что вот пройдет какое-то время, и «Широкий лан» опять заживет хорошей жизнью, как до войны, а может быть, и еще лучше. Вот только прогнать бы подальше фашистов!..

И прогоним! Еще немного, и там, на западе, где сейчас еще свистит плетка фашистского надсмотрщика, вот так же точно соберутся под сенью вишневых садочков комсомольцы, сядут у хат старики, и пойдет у них спокойный, теплый разговор о хозяйственных делах.

Одного только хочется: чтобы побыстрее наступил этот долгожданный час.

Ротный книгоноша

30. VII, 18 ч. 30 м.

К сведению редакции. По-прежнему нахожусь в 40-й армии, которой командует генерал Москаленко. Сегодня утром мы были у него. Уверяет, что в случае необходимости мы можем быстро оказаться в центре событий, ожидание которых здесь вновь буквально разлито в воздухе. Убивает бездорожье: день за днем льют проливные дожди, дороги раскисли.

Вчера пытались пробраться к Катукову, но по уши увязли в грязи и были вынуждены вернуться в деревню, где вот уже несколько дней находится наша корреспондентская штаб-квартира. Вечером снова был ливень, а сегодня с утра пасмурно, моросит реденький, въедливый, какой-то осенний дождь.

Ощущение собственной беспомощности и зависимости от этой черноземной грязи страшно раздражает. Мучительно думаешь все время о том, что, пока мы здесь сидим, подобно мухам, прилипшим к клейкой бумаге, где-то на соседних участках могут развернуться решающие события.

Машина Фишмана из-за исключительного бездорожья вышла из строя. Вынужден отправить ее в дальний тыл для ремонта сроком на десять дней. Фишман сопровождает машину. Я остаюсь, буду работать с попутными. Опыт показал, что это можно делать без особого труда. Надеюсь, что перебоев в освещении назревающих операций не будет. Снимками вы пока обеспечены.

Передаю передовую статью на тему, которая очень важна для армейских комсомольских организаций.