Укрощенная горцем

— С возвращением, сынок, — раздался голос его матери. Коннора позабавило, как быстро Мейри соскользнула с его руки и спрыгнула на пол. — Я рада, что тебя встретила та, что дорога тебе.

Мейри, вспыхнув, уселась рядом с его матерью, но тут же бросила на Коннора настороженный взгляд — что он на это скажет?

— Знай я заранее, что меня ждет, давно позволил бы пырнуть себя кинжалом.

Обе женщины ответили вымученными улыбками.

— Ты помнишь, что произошло?

Коннор повернул голову на голос отца, поднявшегося с кресла, в котором он спал. Лорд Хантли положил руку на плечо сына и ласково его погладил.

— Отпразднуем твое выздоровление позже. Расскажи, что ты помнишь, пока все еще свежо в памяти. Ты поехал искать Мейри в Сент-Джеймсский парк. Как же ты оказался за «Трубадуром»?

— Вы нашли меня там? — спросил Коннор, вспомнив, где именно на него напали.

Он рассказал, как нашел Мейри и Оксфорда и стал следить за ними из укрытия. Хотел убедиться, что Оксфорд будет вести себя достойно. Он уже собирался подойти к Мейри, но тут получил удар по голове.

— Значит, ножом тебя ударили в парке? — спросила мать.

— Не знаю. Сначала меня стукнули по голове. Я потерял сознание и не видел негодяя. — И, предугадывая следующий вопрос, добавил: — Но я уверен, что это был мужчина. Женщине пришлось бы тянуться вверх. Удар не получился бы таким сильным.

— Конечно, мужчина, — согласилась Мейри. — Ведь потом тебя перетащили за таверну.

— Кто-нибудь должен был это заметить, — сказал его отец. — Ведь он тащил тебя на спине или положил на лошадь. — Он направился к двери. — Пойду скажу капитану Седли, чтобы послали людей расспросить всех в округе.

— Отец, — остановил его Коннор, — лучше пошли лейтенанта Драммонда.

Лорд Хантли кивнул и вышел из спальни.

— В чем дело, Коннор?

Мейри словно читала в его душе, как в книге своего покойного дядюшки. Глядя на нее, Коннор удивлялся, как легко она смогла заставить его забыть, что за попыткой убийства мог стоять его друг.

— Моя мать и ее брат были преданы своим лучшим другом. Никому нельзя доверять.

— Но почему Седли мог навредить тебе? — спросила Клер. — Что он выиграет от убийства?

— Он служит Вильгельму Оранскому. Он солгал мне про адмирала Гиллза. Это я точно знаю. И он расспрашивал меня, почему Колин уехал с королем в Эдинбург.

— Откуда ему известно, что мой брат сопровождает короля?

— Не знаю.

Дверь распахнулась, появились два врача и сразу подошли к кровати.

— Лорд Хантли сообщил, что вы проснулись.

Оба по очереди осмотрели раненого, а когда тот стал зевать, настойчиво посоветовали присутствующим оставить его, чтобы Коннор поспал.

— Тебе что-нибудь нужно? — спросила Коннора мать, целуя его забинтованный лоб, перед тем как уйти.

— Да, веточку мяты.

Он подмигнул Мейри и снова зевнул.

Клер пообещала скоро вернуться и вышла, оставляя их наедине.

— Я тебе сегодня уже говорил, что в этом платье ты выглядишь очаровательно? Мейри Макгрегор, Англия тебе к лицу.

Он не понял, почему улыбка Мейри угасла, и хотел было выяснить это, но его глаза уже закрывались. Черт подери, он не желает спать! Он хочет встать и заключить ее в объятия.

Коннор слышал, как она что-то сказала, но не разобрал что. Потом скрипнула дверь. Мейри ушла, или она все-таки ему приснилась?

Глава 21

Мейри брела по длинной Оружейной галерее, не зная, куда пойти. Может быть, поужинать в одиночестве за столом родственников или вернуться к Коннору, который будет восхищаться тем, как хорошо она прижилась в Англии? Мейри уже раскаивалась, что послушалась королеву и по ее распоряжению отдала свой арисад постирать, а ботиночки — почистить. Теперь ей нечего носить, кроме одежды, предоставленной королевой. Сегодня на Мейри было синее, как кобальт, платье с изумрудного цвета кружевом и вышивкой. Оно действительно было очень красиво, тем не менее, Англия никогда не будет ей к лицу. У нее сжималось сердце оттого, что Коннор думал иначе. Мейри вспомнила его письма, в которых он просил ее приехать сюда. Ему следовало знать, что она никогда не покинет Шотландию. Сама эта мысль казалась ей предательством. Мейри не хотела такой жизни, и пребывание здесь это лишь подтвердило. Она не подходит для общества избалованных лордов и леди, которые пудрят лица и улыбаются, а сами готовы воткнуть друг другу в спину кинжал. И которые относятся к ней как к дикарке только из-за ее имени и религии. Театры и мороженое, конечно, хороши, но они ничто по сравнению с пылающими закатами над высокими горными пиками, с прохладным ветром, овевающим лицо запахом вереска, с любящими родственниками.

Она может быть счастлива только на родине. Для Коннора Англия может быть домом, а для нее нет. Смахнув с глаз слезу, Мейри задумалась: вдруг она хочет вернуть не самого Коннора, а мечты, которые он в ней когда-то разбудил?

— Мисс Макгрегор?

Мейри обернулась. К ней спешил лорд Оксфорд. Она давно собиралась объяснить ему свои чувства. Рано или поздно это надо сделать. Почему не сейчас? И она улыбнулась Генри.