Укроти меня, или Грани раскола

Больше никто с ним не спорил, и Наставник очень быстро отогнал всех на несколько метров от нас.

Калипсо тем временем снял с себя перчатки, обувь и пошел ко мне босиком. Он снял с себя также одну болтающуюся серьгу в виде кинжала, немного увеличил ее и начал что-то царапать прямо на своей ладони, медленно подступая ко мне. Он зашипел явно от очень сильной боли, которая натурально молнией шарахнула по его телу, но устоял и продолжил подходить ближе. Молнии продолжали хлестать по нему, но Калипсо упрямо шел ко мне.

Это больно… Я знаю, как это больно. И знаю, чем это чревато. И мне очень хотелось, чтобы Калипсо сейчас же прекратил и больше не лез на рожон, но я даже взглядом не могла попросить его оставить меня, не говоря уже о словах и каком-то ментальном посыле.

Калипсо тем временем нацарапал кинжалом золотую спираль себе на запястье, бормоча заклинания. Я не понимала, что он там себе под нос бормочет, разобрала лишь отдельные слова «…илу́нари… эруа́ль…» — эти слова раздавались в моей голове эхом вслед за словами Калипсо.

На моем запястье тоже при этом появлялась золотая спираль, будто Калипсо параллельно чертил ее и на мне. Кожу в этом месте жгло, но боль во всем теле перевешивала в разы, так что боль от проявившейся руны показалась чуть ли не легкой щекоткой.

На эту самую руническую спираль на моем запястье Калипсо осторожно поставил ногу — не надавливая и не опираясь на нее, но так, чтобы сохранить контакт кожа к коже. Молнии вихрем шарахнули по Калипсо, пронеслись по его ноге и прямо к его правой руке — на ее ладони Калипсо тоже что-то нацарапал. Я разглядела какую-то сверкающую руну с тремя спиралями, наподобие трискелиона*.

[*примечание автора: трискелион выглядит как три изогнутые линии, соединенные в одном месте в центре, символ означает силу солнца, а точнее три его фазы (восход, зенит, закат). Одно из значений трискелиона — обретение внутреннего баланса, равновесия, гармонизация энергетических центров человека]

Ладонь Калипсо засияла ярким золотым пульсирующим светом. А еще хорошо осветила его перекошенное явно от сильной боли лицо. Но, невзирая на боль, он продолжил проговаривать какие-то заклинания и делать странные пассы руками. Я сначала не очень поняла смысл этих движений, а потом сообразила, что Калипсо формирует некое энергетическое… хм, оружие? Это было… Нечто среднее между луком и рогаткой… Или арбалетом? Ну, пусть это будет условным луком. Сверкающим золотым, состоящим из сплошной плотной энергии, которую Калипсо, кажется, черпал напрямую из меня.

Лук был огромный… Больше человеческого роста. Такой и удержать-то вообще в руках было сложно, наверное, я не представляю, как Калипсо сумел поднять его над головой одной рукой. Поднять — и со всей силы натянуть сверкающую тетиву правой рукой — той, на ладони которой все еще сверкал символ, похожий на трискелион. Стрелу Калипсо не брал откуда-то, не вкладывал ее специально, она появилась сама по себе — огромная, яркая голубая, искрящаяся молниями. Тяжелый сгусток энергии, приобретший форму. Его-то Калипсо и выпустил — прямо в воздух, в небо.

Стрела пролетела далеко ввысь и взорвалась там вспышкой молний, образовав в небе небольшое грозовое облачко.

На этом Калипсо не остановился. Он пускал стрелы одну за другой, тетива звенела с мерзким звуком, протяжным таким звоном, бьющим по ушам.

И еще одна стрела улетела в небо… И еще…

Я не знаю, насколько сложно было оттягивать тетиву этого странного лука, но, судя по окровавленным пальцам Калипсо, ему давалось это с трудом. И чем больше он выпускал в небо энергетических стрел, тем больше крови стекало по его руке. В какой-то момент капли крови начали орошать собою землю вокруг, стекая от пальцев по запястью и капая с локтя. Лицо Калипсо становилось бледнее, но он упорно стоял на ногах и пускал одну за другой стрелы в небо, где уже сформировалась целая грозовая туча, которая продолжала расти и сверкать молниями с каждой новой выпущенной стрелой.

А мне… становилось легче. С каждой выпущенной стрелой из меня словно бы уходили частички ядовитой энергии. Излишки тьмы стремительно покидали меня, температура тела начала понижаться. Мне стало немного легче дышать, и я смогла повернуть голову так, чтобы мне было лучше видно Калипсо.

Он был предельно сосредоточен. На его лбу ярко светилась руна, похожая на золотую спираль — кажется, о такой проявившейся руне говорила Полли, когда мы с Калипсо объединяли ауры для удара по керналам. И, судя по жжению во лбу, такая же руна красовалась сейчас и на мне.