Укроти меня, или Грани раскола

— Опасаюсь еще каких-то нападений, — очень серьезно произнёс он. — Черт знает, что вообще происходит, и почему колдовать не получается. В случае если на нас нападут, нам проще будет отбиться, объединив ауры. И действовать при этом лучше как можно быстрее. Если нам понадобится колдовать, будет эффективнее, если мы сделаем это через слияние магии. При непосредственной близости я буду постоянно поддерживать контакт с твоей магией, чтобы в случае чего моментально среагировать на угрозу и зачерпнуть твоей силы для преобразования ее в единый удар.

— А это обязательно? — проворчала я. — Держаться за руки?

— Лори, мы тут не по парку развлечения ради за ручку гуляем с попкорном и мороженым, а пытаемся выбраться из глуши живыми и как-то выйти на связь с нашими, — непередаваемо едким тоном произнёс Калипсо. — Нам сейчас не о своем удобстве и стеснении надо думать.

Я с сомнением посмотрела на оружие в руках Калипсо и на протянутую правую ладонь.

— Тебе же неудобно, наверное, меч в левой руке держать, — заметила я.

— Вообще все равно, я одинаково владею мечом в обеих руках. Хватит придумывать отмазки, руку давай. Просто так надо, как бы тебе и мне это не нравилось.

Ну-у-у, допустим мне это совсем не «не нравилось», просто такой контакт меня нервировал и смущал при сокурсниках. Может, как-то оградиться от них некой непроницаемой силовой стеной? М-м-м, тогда можно было бы вволю пообжиматься, да-а-а.

Руки мои уже были в перчатках, и я с недовольным видом все же протянула ладонь Калипсо. Правой рукой он держал меня за руку, а в левую перебросил меч.

У меня и так сердце еще лихорадило после нашего поцелуя, а сейчас оно пустилось вскачь с удвоенной силой.

«Хотя вот это мне как раз очень даже нравится», — услышала я в голове голос Калипсо.

Сначала я дёрнулась от неожиданности, но потом увидела хитрую ухмылку Калипсо и сообразила, что он отправил мне ментальное послание, чтобы услышать его могла только я.

А еще он при этом незаметно провел большим пальцем по моей ладони, отчего у меня аж мурашки по спине побежали. Ох и тяжело же мне оставаться спокойной в присутствии Калипсо… Да еще в таком тактильном присутствии…

Я чувствовала себя очень неловко, вдобавок ко всему не могла не слышать перешептывания сокурсников за спиной, которые с хитрющими улыбками поглядывали на наши с Калипсо руки.

— Особо разговорчивым могу отрезать язык, — громко произнес Калипсо в какой-то момент.

— Прости, Кэл! — весело произнес Грей. — Просто вы так мило смотритесь, шагая впереди за ручку, что… Понял, молчу, — быстро добавил Грей, когда Калипсо буквально в сантиметре от его носа взмахнул пылающим черным пламенем мечом.

— Кэл? — переспросила я недоуменно.

— Да мы так Калипсо зовем между собой, — пояснил Грей.

— Грей, напомнить, сколько раз я просил не называть так меня?

— И сколько же? — невинно похлопал глазками.

— Двести сорок девять раз.

— О, значит, это юбилейный двухсотпятидесятый! — не сбавляя энтузиазма, воскликнул Грей. — А что мне за это будет?

Калипсо проворчал что-то неразборчиво на тему сокурсников-кретинов, и я улыбнулась, забавляясь раздраженной физиономии Калипсо.

— Он каждый раз бесится, но я все еще жив, значит, не так уж и сильно бесится, — невозмутимо продолжил Грей с широкой издевательской ухмылкой.

Профессор Дитро, неподвижно лежащий на носилках, издал странный звук, похожий на сдавленный смешок.

— О, кажется, профессору становится немножко легче, — заметила я. — Ну или ему понравилась твоя шутка, Грей.

— Ну или он просто издает предсмертные хрипы перед тем, как окончательно сдохнуть, — все тем же радостным тоном произнес Грей.

— Грей, следи за языком! — укоризненно воскликнула я, качая головой. — Профессор Дитро в сознании, он всё прекрасно слышит.

— Ой, конечно, простите, профессор, не сдохнуть, сдыхают пусть керналы, а вы живите долго и счастливо, мы вас спасем, да-да, обязательно спасем!..

— И сами сдохнем от усталости после всех свистоплясок, когда дотащим вас, наконец, до деревни, — проворчал тихо Кес.

Я прыснула от смеха, Калипсо тоже улыбнулся.

Адепты — это особый живучий подвид, чье сомнительное чувство юмора не убиваемо никаким стрессом, вот что я вам скажу.

— Ты у нас Кэл, значит, — протянула я с улыбкой, искоса глядя на своего куратора.

— Меня зовут Калипсо, — сухо произнёс он.

— Если я Лори, то ты будешь Кэл, — пожала я плечами.

Губы Калипсо дрогнули в улыбке.

— Ты всегда такая вредная?

— А ты?

— Мне по статусу положено. Я наглый и вредный сын Наставника академии Армариллис.

— Мне тоже по статусу положено. Я наглая и вредная дочь Первого Арма.

Калипсо прыснул от смеха.

— Ладно, один-один.

Я улыбнулась.

Арма — так называют десять лучших боевых пар среди всех фортеминов, десять пар воинов, сильнее которых среди выходцев Армариллиса никого не было. И так уж сложилось, что мои родители были Первой боевой парой, а значит — самой лучшей. И еще непонятно, кто был сильнее — Наставник академии, или мои родители. Я бы, пожалуй, поставила их в один ряд. И нашу с Калипсо вредность тоже вполне можно поставить в один ряд, ага.