Укроти меня, или Грани возрождения (СИ)

— Обычно первый вопрос, который мне задают — это что-нибудь в стиле «а ты точно не рехнулся, став сосудом для Эффу?» Что ж, радует, что ты придерживаешься иной точки зрения и понимаешь, что это не я смерчами развлекаюсь.

— Это не твой почерк и не почерк Эффу, — уверенно произнес Морис. — И ты точно не являешься его сосудом. Во всяком случае — в привычном смысле того слова… Я ведь знаю энергетику Эффу не понаслышке, к сожалению. Я знаю на себе, каково это — когда он крепко сидит в твоем сознании, и у тебя нет возможности его выкинуть оттуда, — Морис снова кинул короткий взгляд на браслет-татуировку Калипсо. — И я уверен, что Эффу действовал бы иначе. Этот некто, заправляющий нынче беспорядками в Форланде, просто играет с нами и чего-то выжидает, он ведет какую-то свою игру. Он чего-то ждет, иначе давно сровнял бы весь Форланд с землей — он это может, я уверен. Но он этого не делает… почему-то. Значит, ему это не нужно, ему нужно что-то другое. Эффу не стал бы так развлекаться, он бы действовал быстрее и грубее.

— Верно подмечено, — кивнул Калипсо. — По всем граням — верно. Это действительно не подчерк Эффу. И тот, кто всю эту кашу с Печатью Мироздания заварил, действительно играет и выжидает.

— Так ты расскажешь подробности? — глаза Мориса аж загорелись нетерпением. — У меня с десяток версий всего происходящего, не понимаю, какая из них верная.

— Расскажу, — вздохнул Калипсо. — Но сразу оговорюсь, что расскажу тебе только ту часть информации, которую могу рассказать, чтобы не причинять тебе вреда. Я не могу рассказать вообще всё — иначе тебе придется остаться здесь, за Теневой пеленой, а ты нужен сейчас в Генеральном Штабе. Но я расскажу тебе достаточно, чтобы ты понимал суть всех событий и понимал, чего ожидать дальше. Заодно и Лоре объясню, что произошло год назад, потому что ей я еще не успел рассказать детали. Вот, собирался только, как вы пришли…

— За два дня — и не успел? — насмешливо хмыкнул Морис.

— Ну-у-у… Мы были очень… заняты, — произнес Калипсо, многозначительно стрельнув взглядом на мое декольте.

Морис понимающе хохотнул.

— Все с вами понятно! Впрочем, я всячески понимаю и одобряю. Так что там насчет срыва Печати Мироздания? Кто ее сорвал?

— У него несколько имен. Вернее, в разных мирах он известен под разными именами…

— Вот как…

— Давай будем условно звать его Эйзере́с. Мы все тут так называем его между собой.

— Звучит так, будто ты на самом деле попросту не хочешь называть его настоящее имя, — подозрительно сощурился Морис.

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты мерзкий дотошный инквизитор? — проворчал Калипсо.

— Да, почти каждый день мне об этом напоминают все кому не лень, — улыбнулся Морис. — Работа у меня такая — все мелочи примечать и нужную информацию из всех вытягивать. Не увиливай от ответа, со мной это все равно бесполезно. Почему не говоришь его настоящее имя?

— Потому что этот человек-тень наложил на знания о себе какие-то хитрые чары, — вздохнул Калипсо. — Мы это не сразу поняли.

— М-м-м, то есть? Поясни.

— Эйзерес наложил какие-то хитрые чары — я так понимаю, что это глубинная теневая магия, помноженная на ментальную, — которые мгновенно сигнализируют Эйзересу о том, что кто-то в мире знает всю правду об этом существе и называет его настоящим именем, думает конкретно о нем в контексте обращения. Он так вычисляет тех, кто знает о нем слишком много, и стремится мгновенно уничтожить. Типа лишних свидетелей его пребывания в этом мире. Его полностью устраивает тот факт, что преимущественно вся инквизиция и все граждане Форланда ополчились против меня. Ему совершенно ни к чему распространение настоящей правды в Форланде. Ему нужно, чтобы я страдал и желательно с ума сходил от одиночества, чтобы у меня было желание выйти за Теневую пелену, чтобы я в какой-то момент не выдержал и сделал это с целью донести правду до людей и смыть черные пятна со своего имени… Это облегчит попытки Эйзереса поймать меня и выцепить наружу. А еще — это наделяет его силой. Из-за этих хитро наложенных чар Эйзерес становится сильнее, когда о нем не знает масса людей. И наоборот, он будет слабеть, если вдруг все резко узнают правду. Поэтому он всячески поддерживает ауру таинственности и озаботился тем, чтобы редкие знающие волшебники были вынуждены оставаться здесь, за Теневой пеленой, и не имели нормальной связи с остальным миром. Здесь есть еще некоторые нюансы, связанные с самим происхождением Эйзереса, с тем, откуда он пришел и кем является. С тем энергетическим конфликтом, который он создал своим появлением в Форланде. Но это информация только для жителей Теневой пелены, ее пока нельзя выносить за эти теневые пределы.

— Хм… — нахмурился Морис. — Из-за этого ты не покидаешь территорию, охваченную Теневой пеленой?

— Из-за этого в первую очередь, да. Я не могу покидать Теневую пелену пока что, — покачал головой Калипсо. — И никто тут не может. Вернее: физически-то можно, вот только Эйзерес моментально пытается отловить нас. Он уже пытался делать это. Наши столкновения были такими жестокими, что мы едва уносили ноги.