Укроти своих демонов (СИ)

Ботан сидел неподвижно, положив руки на колени и не моргая смотрел в одну точку. Если бы не поднимающаяся от вздохов грудь, можно было бы легко спутать Ботаника с восковой фигурой в музее. На его шее красовалась фиолетовая «отметина», рубашка помятая и запах духов — не его, какой-то более сладкий и приторный.

— Тебя можно поздравить? — Брайн заметил все вышеупомянутые признаки и сделал логичный вывод о времяпровождении Ботана.

— С чем? — растерянно сказал Ботан, даже не повернувшись в

сторону Мапса.

— С тем, что ты стал мужчиной, — Брайн подмигнул ему.

— А я был женщиной? — также равнодушно сказал Ботан. Брайн сел к нему на диван и спросил:

— С тобой всё в порядке? Ты просто какой-то… Чёрт, как это слово-то? Блин… Фак, — Брайн щёлкал пальцами, — О! Потерянный ты.

— Всё в порядке, — монотонно отвечал Ботан.

— А что было-то, расскажи? — Брайн напал на него с вопросами.

— Всё было, всё, — лаконично сказал Ботан, — Я приехал к ней домой… У неё частный дом, красивый такой. Компьютер был абсолютно в рабочем состоянии…

— Ботан, на будущее — если тебя девушка зовёт переустановить систему, есть пятьдесят где-то процентов, что это неприличный намёк.

— Я не знал. Мы выпили.

— Опять ты пьёшь, — проворчал Брайн, — Ладно, фиг с ним. Что пили-то?

— Не помню. Напиток, который как певца называют². Не помню…

— Текила?

— Да. Мы выпили по стакану, затем она начала делать мне массаж.. — Тут Ботан занервничал, сжав угол рубашки в кулаке, — Т-трог-гая меня, и… Потом дальше сам знаешь что.

— Ничего себе, — сказать, что Брайн был поражён — не сказать ничего. Такой тихий, скромный парень сейчас сидит и рассказывает про свою первую ночь, — Точно всё в порядке? Ты какой-то грустный…

— Брайн, я устал, — с мелкой раздражительностью в голосе сказал Ботаник, — Мне вставать через два часа. Всё в порядке.

— Извини. Спокойной ночи, — Брайн больше не задавал ему неудобные вопросы. Ботан кивнул, отвернулся и уже сделал шаг в сторону своей комнаты, но услышал, как Брайн ему сказал:

— Я тебе этого не говорил ни разу за шесть лет дружбы, это неправильно. Если тебе нужно будет поговорить, то ты можешь это сделать в любую минуту, даже если я занят.

У Ботана сжалось сердце от этих слов. Он чувствовал, что Брайн говорит это искренне, без лжи. Захотелось на секунду всё рассказать, но Бот не решился.

— Хорошо, понял.

Ботан понимал, что даже те два часа он не поспит. Слишком много всего на него навалилось, что нужно обдумать, переварить.

Ботанику хотелось с кем-то поделиться своими проблемами, но боялся осуждения. Точно! Дневник!

Ботан привстал на кровати и начал рыться на книжной полке. За третьим томом «Войны и мира» стояла оранжевая тетрадка — девяносто шесть листов. Она была незаметна среди той толстой литературы, которая стояла тут.

Ботан вытащил её, получил удар по лицу упавшим на него томиком и включил ночник, садясь за стол.

Где-то тридцать листов уже были исписаны: самые болезненные и сложные дни его жизни были тут запечатлены. Ботан нашел новую тетрадь и стал писать:

02/02/2019.

«Дорогой Дневник,

Немного странные ощущения появляются у меня при мысли о том, что я не писал здесь со дня поступления в институт. Но я не могу больше держать всё внутри себя, иначе я сойду с ума.

Сегодня была худшая ночь в моей жизни…»

Комментарий к «Второе февраля» 1 — смаковать — есть или пить, наслаждаясь едой/напитком

2 — Игра слов: Текила/T-Killah

Короче! Над этой главой я старалась два дня… Жесть вообще! Читайте её до конца, ведь всё, что тут произошло, повлияет на ход событий!

Была бы рада почитать ваше мнение об этой главе.

Сейчас ещё не середина, пейринги не окончательны.

Тьмок!

====== Голос демона ======

Ботан остановился на мгновение, окидывая взглядом уже написанное предисловие. Внутри всё сжималось, ведь он снова вспоминал те события. Однако Ботану хотелось хотя бы куда-то выплеснуть свои эмоции, чувства. Может, так легче станет…

«Да, возможно, о том, что произошло тогда, я должен рассказывать всем на свете, Брайну, Оливии с довольной улыбкой, пошлой ухмылочкой, со всеми подробностями и во всех красках, и вообще, эта ночь должна была стать лучшей в моей жизнью, но не для меня. Мною просто воспользовались; воспользовались моей слабостью, моей робостью, что я не в состоянии постоять за себя, моей бесхарактерностью», — тут пальцы Ботана, державшие ручку, сжались и ручка лопнула, чернила потекли по руке. Ботаник взял новую ручку (у него их было двадцать две, если быть точным) и продолжил писать:

«Конечно, я бы мог всё прекратить, уехать, больше не возвращаться, однако… Если мы в отношениях, то я должен был быть готов к этому, и это моя проблема, я виноват.

Это было сплошным издевательством. Мне было очень больно, и когда я говорил об этом ей, то она не слушала и полностью меня игнорировала, делая то, что хочется только ей, нисколько не считаясь с моими чувствами и желаниями.