Укроти своих демонов (СИ)

«Я — создатель огромного количества порталов, я побывал в самых разных измерениях. Я рождён в двести пятьдесят седьмой галактике. Я способен из обычного кухонного холодильника сделать трансфер в другие миры, о существовании которых люди даже не подозревают. Я знаю, что на тайной кассете Брайна и Оливии. Кхм, нахера я это сказал. Запорол всю эпичную речь.»

Чувак в Жёлтой Толстовке отправлялся на задание, данное Няней. Для парня это поручение было донельзя простым: обосноваться в квартире Брайна Мапса, последить за тихим и смирным очкариком и понять, есть ли в нём демон. Раз плюнуть.

Деньги, конечно, для него были ненужными бумажками: как в космосе ему помогут пять тысяч? Но Чувак слышал, что на эти деньги можно вкусно покушать.

Любовь к еде была одной из тех черт, которая объединяла его с простыми «земными».

Сейчас он находился в космическом корабле, которое поражало своими размерами, возле сборища разноцветных кнопочек.

Чувак нажал на одну из них.

— Введите координаты.

Он что-то ввёл на клавиатуре, и с космической скоростью корабль рванул в сторону планеты Земля.

Пока Ботан собирался в институт, Ева уже успела рассказать всем, кто успел прийти к паре о своей ночи с Ботаном. Первой, конечно же, подробности узнала Снежана.

— Снежан, это было охеренно! Один из лучших разов, я те серьёзно, без рофла говорю! Это того стоило!

Снежана промолчала. Еву это не смутило:

— Он такой милашка! Стесняшка!

Было забавно наблюдать за ним, когда он был на пике. Ну, я ещё максимально тянула, мучая его. У него такая громкая и прикольная реакция на всё. С ним круто, он впервые такое испытывает, его первый опыт. Он так мило смущается, это капец. А ещё я думала, что он долго не сможет, максимум, минуты три-четыре, но… Я ошибалась. Сильно ошибалась.

— Неужели он сам этого захотел?..

— Снежана пыталась представить Ботана в этой роли, но получалось плохо, — Он же такой скромный.

Ева задумалась, говорить ли правду, и решила, что можно, ведь по мнению девушки, ничего такого она не делала.

— Ну вообще, сначала он пытался соскочить в кусты, но я на него надавила немного, тип, если не сделаешь — то я тебя брошу и тому подобное…

Снежана прервала Еву, не дала ей договорить:

— Ты соображаешь, что происходит?! Ты… Я думала, что он будет этого хотеть! Это так мерзко!

— Не поняла! Ты что, против меня?

— Ева захлопала длиннющими ресницами. Снежана едва не сдалась. Она набрала в грудь воздуха и начала говорить:

— Да, против! То, что ты сделала с ним — ужасно! Ты понимаешь, какую травму ты ему нанесла, моральную? За это, кстати, предусмотрена статья, а срок за неё немаленький.

Снежане просто надоело плясать под дудку Александровой. Захотелось показать, что она — единица, что она — личность, а не личная марионетка Евы.

— Ты хочешь сказать, что применила к нему насилие?

— Я это и говорю! Как ты вообще могла так поступить??? — возмущённо говорила Снежана. Тут дело даже было не в её чувствах к Ботану, которые быстро росли, а в том, что Ева никогда не заходила так далеко, если она и разводила парней для одной ночи, то это было по чётко выраженному обоюдному согласию.

Снежане было жалко Ботаника, как человека и она пыталась защитить его. Вина, которую испытывала Малиновская, начала грызть её ещё сильнее.

— Окей, окей, — Ева закивала, — Я поняла тебя. Не знала, что ты когда-то будешь настроена против меня.

После ссоры с подругой Ева даже особо не парилась, ведь наивно полагала, что Снежана одумается, на четвереньках к ней прибежит с извинениями и лапками книзу. Как же Ева ошибалась…

Ева Александрова пришла в институт ровно тридцать минут назад, но через эти тридцать минут девяносто процентов группы знало всё: как Ботан кричит, как он стесняется и тому подобное. Спасибо, что обошлось без анатомических подробностей.

Только одна девушка, помимо Снежаны не поддерживала диалог. Это была староста группы, Катя Липовская, девчонка с двумя толстыми косичками, кончики которых были розовые, очками в модной оправе и разноцветной одеждой. Катя славилась тем, что не обладала «стадным чувством» и всегда выражала своё мнение, не боясь стать изгоем.

— Ев, ты с головой дружишь? На мой взгляд, то, что происходит между двумя людьми в постели, должно оставаться строго между ними, — сказала Катя презрительно.

— Ой, это естественный процесс, чё скрываться-то? Хотя правильно, ты же монашка, ни с кем ещё не было, вот и завидуешь, — ухмыльнулась Ева, оперевшись двумя руками о парту.

Катя нисколько не обиделась, только откинула две косы назад и гордо сказала:

— Кроме как рукой и ртом работать, ничему в жизни не научилась, вот и понтуешься.

— Я не хочу в этот институт.

Ботан сказал эту фразу вслух, несмотря на то, что в комнате кроме него не было ни единой живой души. Ботаник представил, как он будет разговаривать с Евой, как будет смотреть ей в глаза после всего, как вынужден будет улыбаться, хотя ему паршиво.

Он лёг прямо в уличной одежде на кровать и потёр лицо ладонями.

— Не хочу.

— Чего не хочешь? — к нему зашёл Брайн, видимо, услышал его монологи.

— Никуда не пойду.

— Это что ещё за фокусы? Ботан, что случилось?