Укротить Ураган

— Не смей его бить! — взвизгнула Иветта, вклиниваясь между распластавшимся по стене коридора Тарасом и старшим братом Васькой.

— Отвянь, мелкая! — скомандовал Василий Павлович, — Опять он! Да какого вообще хрена?! Он что, караулит пигалицу? Так я ему ноги вырву и вставлю в ж…

— Он со мной! — завизжала Иветта.

— Чё это?! — не понял Васька, — Эй, задохлик, а ну, пойдем, выйдем!

Тарас уже боле менее пришел в себя и полностью разделял желание Барина уединиться на улице. Он был рад поводу, помахать кулаками, хоть и не любил подобного занятия. Но очень хотелось сбросить разъедавшее его тело возбуждение. А поскольку секса сейчас не получится, то пусть будет хороший мордобой.

— Не смей его бить! — повторила свое требование Иветта.

— С какого перепуга? — взревел Василий, — Отметелю хорошенько, нахрен забудет дорогу к моей жене!

— Вообще-то, уже забыл, — хмыкнул Вольных, — Если ты плохо рассмотрел, Барин, то я только что целовался с твоей сестрой. Как тебе такой расклад?

— Я тебя в асфальт вкатаю! — рычал Васька.

— Жду, не дождусь! — ехидно бросил Тарас, стягивая пиджак, — Но удивительно другое. Спроси у своей сестры, где она была в новогоднюю ночь.

— Ой, придурок, — прикрыла Иветта лицо руками, — Камикадзе.

— Чего? — рычал Василий Павлович, — Быстро на выход!

— С удовольствием! — не менее воинственно отвечал Тарас.

На шум потасовки из кабинета директора вышла невозмутимая Агриппина Ильинична, жена Васьки и подруга Ивы. Оценив ситуацию, Груня коротко скомандовала, оставив дверь за своей спиной открытой:

— Быстро вошли в кабинет!

Каким-то чудом никому не пришло в голову ослушаться. Первым в помещении появился Барин. Заняв свое законное место в директорском кресле, он тут же привлек жену к себе на колени, словно заявляя права на нее.

На лице неудавшегося противника по драке появилась ехидная улыбка. А следом и руки Тараса, оказавшись на талии Шуховский, притянули девушку ближе.

Но Иветта не была настроена на жаркие объятия. И поэтому, коротко размахнувшись, толкнула парня в живот локтем, а сама пошла за льдом на кухню.

Тарас, широко улыбался, несмотря на разбитый нос и рассеченную губу. Огромнейшее удовольствие он испытал от взгляда Барина, сквозившего злобой и недовольством.

И, конечно же, парень не смог сдержаться и позлить Барычинского еще больше.

— Горячая штучка — Иветта Марковна, — широко улыбался Вольных, — Секс с ней — незабываем!

Груня охнула, прищурилась, глядя на бывшего друга детства полным возмущения взглядом. А потом осторожно встала с колен мужа.

— Вася, столик мне очень дорог, — спокойно заметила девушка, — И папину коллекцию виски тоже не трогать.

С этими словами Агриппина Барычинская вышла из директорского кабинета, прикрыв за собой дверь. Мгновенно по ту сторону деревянной преграды раздались звуки драки, глухие удары о стену и звон бьющегося стекла.

В коридор прибежала Иветта, держа в руках пакет со льдом.

— Груня! Зачем ты оставила их наедине?! Они ведь поубивают друг друга!

— Тарас сам спровоцировал Васю, — спокойно заметила девушка, приобнимая подругу за плечи, — И потом, если он тебе нравится, то рано или поздно они подерутся. Мальчишки!

— Грунь, ну Васька же его размажет одной левой! — прошептала Иветта, чувствуя страх за физическое состояние полубога.

— В таком случае подумай, нужен ли тебе такой мужчина, — повела плечом Агриппина.

Когда в кабинете стихли звуки потасовки, девушки приоткрыли двери. Василий Павлович сидел в своем кресле, вытирая кровь платком с разбитой губы. Вольных, словно ничего не случилось, сидел на диване, запрокинув голову и пытаясь остановить кровотечение из носа.

— Идиоты! — пробормотала Иветта, перешагивая обломки мебели и осколки стекла.

Девушка присела на диванчик, рядом с Тарасом.

— Придурок ты, принцесса, — пробормотала Иветта, прикладывая лед к лицу парня.

В ответ Вольных только тихо простонал, потому что девчонка излишне сильно надавила на пакет, травмируя и без того пострадавшее лицо Тараса.

Глава девятая. Начальное

— На Парковой площади, там, где памятник Пушкину, — раздался в телефоне знакомый голос.