Укротители молний

О с т а ш е в с к и й (увидев в кармане Андрея рукоятку кортика, расстегивает кобуру пистолета). Убирайся вон!.. Иначе я вынужден буду… (Направляет на Андрея пистолет.)

А н д р е й. Какой же вы трус, капитан!

Выбив из рук Осташевского пистолет, Андрей выхватывает из кармана кортик, молниеносно наносит ему удар в грудь. Осташевский падает. Кортик выпадает из рук Андрея. Он стоит, склонившись над Осташевским. Вдали слышны милицейские свистки.

Затемнение.

КАРТИНА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Следовательская комната в тюрьме. В глубине комнаты, почти под потолком, зарешеченное окно, через которое падает сноп неяркого дневного света. За небольшим столиком сидит уже немолодой  а д в о к а т. Перед ним на стуле, со скрещенными за спиной руками, сидит  А н д р е й  Р о к о т о в. Приглушенно доносится печальная песня заключенного в одной из соседних камер:

…Тянутся годы в конвойной пыли,
В ритме поверочных звонов.
На Колыму нас везли корабли,
На Воркуту — вагоны…

А д в о к а т (продолжая беседу с подзащитным Рокотовым). Не понимаю — почему вы так упорно не желаете рассказать суду всю правду? Ведь вы же уверены и у вас есть доказательства, что гражданин Осташевский по отношению к вашей матери и к вам поступил подло! Ведь так?

А н д р е й. Да, я в этом уверен.

А д в о к а т. От одной из ваших соседок я сегодня утром узнал, что когда ваша мать лежала с высокой температурой, ей пришло письмо от гражданина Осташевского. Вам известно это письмо?

А н д р е й. Да, я его читал.

А д в о к а т. Где это письмо? Мне как адвокату, ведущему ваше дело, оно крайне нужно.

А н д р е й. Я это письмо уничтожил.

А д в о к а т. Сразу же?

А н д р е й. Да.

А д в о к а т. Зачем?

А н д р е й. Письмо было мерзкое, грязное. Оно оскорбляло честь моей матери и память о моем отце.

А д в о к а т. Вы помните текст этого письма?

Пауза.

А н д р е й. Нет.

А д в о к а т. Тогда вам придется рассказать суду всю правду об отношениях вашей матери и капитана Осташевского. (Пауза.) Начиная с того самого дня, когда вы получили письмо и поехали в госпиталь навестить раненого однополчанина вашего отца.

А н д р е й (решительно). Никаких подробностей рассказывать суду я не буду!

А д в о к а т. Почему?

Пауза.

А н д р е й. На суд придут соседи, мои товарищи по цеху. (Пауза.) Ведь мы с матерью работаем на одном заводе. (Сникает.)

А д в о к а т. Ну и что?

А н д р е й. Та правда, о которой вы, как адвокат, узнали от соседей и от меня — убьет мою мать окончательно. Ей и без того сейчас тяжело.

А д в о к а т. Но поймите меня, Рокотов, что по молодости, по неопытности вы сами хотите скрыть от суда обстоятельства, которые смягчат вашу вину перед законом. Ведь вам же грозит десять лет лишения свободы.

А н д р е й. Гражданин адвокат, свое решение я вам сказал. И прошу вас об одном: защищая меня, пощадите, ради бога, мою маму. Ведь она, к ее несчастью, во многом была неправа.

А д в о к а т. Перед кем?

А н д р е й. Перед памятью отца и… передо мной.

Пауза.

А д в о к а т (закуривает). Раньше чем через месяц Осташевский из госпиталя не выйдет. Рана заживает, но медленно. Так что у вас, Рокотов, есть еще время все хорошенько взвесить и обдумать. Во многом ваша судьба будет зависеть от ваших показаний на суде. Вы меня поняли?

А н д р е й. Понял.

Адвокат нажимает кнопку на крышке стола, в коридоре слышится приглушенный звонок. Входит  к о н в о и р.

А д в о к а т (конвоиру). Уведите в семнадцатую камеру!

Конвоир открывает дверь и пропускает впереди себя Андрея. Оба уходят, закрыв за собой дверь.

(Задумчиво.) Из этого парня мог бы получиться хороший солдат. Если бы не этот… донжуан…

Затемнение.

КАРТИНА СЕМНАДЦАТАЯ