Укрытие

На это Джо Медора не отвечает.

Удиви его, говорит он. Скажи, что дело буду вести я.

Паоло проезжает «Лунный свет» и останавливается за первым поворотом.

На вечеринку не заглянешь?

Джо протягивает руку за ключами. Паоло либо окончательно глуп, либо ведет свою игру.

Это бизнес, говорит Джо подчеркнуто твердо. У меня дела. С Фрэнки.

Паоло выходит из машины, идет легкой походкой по тротуару. Он чувствует на себе взгляд Джо.

Нет, босс, говорит он чуть слышно, это у меня дела с Фрэнки.

* * *

Фрэн сидит, натянув юбку на колени, и греется у огня. Она сняла чулки, чтобы мама их заштопала, и я вижу ее голые икры в тоненьких прожилках. Фрэн держит на коленях кролика, гладит его мягкий белый живот, меховые подушечки лапок. Он лежит неподвижно, с закрытыми глазами, склонив голову набок. У нее никогда не было кролика, своего собственного: другие — которые жили в клетке в саду — не в счет. О них она не хочет думать, поэтому сосредотачивается на том, чем кормить этого. Можно сходить в лавку Эвансов и попросить их отдавать ей подгнившие овощи. Тут она вспоминает, что лавка сгорела, а ей все равно надо будет возвращаться в монастырь. Мать-настоятельница не разрешит ей держать там кролика, да и большие мальчишки наверняка придумают какую-нибудь гадость, как уже было с той кошкой. Кролика придется оставить здесь.

Ему нравится, говорит Ева, зажав губами шпильки. Она закалывает Селесте волосы, крутит ее голову во все стороны, но глаза ее устремлены на Фрэн.

И как же ты его назовешь?

Джоуи, говорит Фрэн, водя пальцами по лапкам. Селеста издает громкий вопль: Ева, вздрогнув, нечаянно уколола ее шпилькой.

Извини, радость моя, говорит она и откашливается. А может, Флаффи? — предлагает она. Или Флопси?

Джоуи! Джоуи! Джоуи! — Люка, подпрыгивая на стуле, кричит так громко, что в дверях появляется мама. За ней следом отец.

А ну, прекратить голосить! Немедленно! — орет она на Люку. А ты, мама оборачивается к Фрэн, унеси его во двор.

На отце лучший костюм. Он не улыбается. Его рука ползет вверх, по маминой шее, туда, где волосы мягкие и тонкие, и тянет их вниз. Костяшки его пальцев побелели от напряжения. Я нутром чувствую, как из нее выходит воздух, но больше смотреть не могу; не могу смотреть ни на кролика, ни на маму, ни на отца, ни на Фрэн. Так мне скоро вообще некуда будет смотреть.

Ну вот! — говорит Ева Селесте. Теперь ты как картинка!

Селеста встает со стула и разводит руки в стороны. Она смотрит в зеркало над камином — склоняет голову набок, опускает ее, задирает подбородок. Затем оборачивается, берет пудреницу с зеркальцем, чтобы увидеть, что у нее сзади.

Очень здорово, Ева, говорит она. Ты меня спасла.

Только учти, завтра придется все повторить. Ночь прическа не продержится.

Ева ухитрилась при помощи невидимок, шпилек и атласных бутончиков сделать то, что не сумел весь персонал «Плюмажа». Селеста похожа на Золушку из моей книжки волшебных сказок. Настоящая принцесса. Пиппо в обморок хлопнется, когда ее увидит. |

Рот у Селесты приоткрыт, глаза суровые. Она оборачивается к маме и отцу.

Что скажете? — спрашивает она.

Отец равнодушно кивает.

Вылитая мать, говорит он.

На комплимент это не похоже. Мама высвобождается из-под его руки.

Что ж, леди, говорит она Фрэн. Унесите его.

Фрэн сует босые ноги в сандалии и проскальзывает мимо отца. Он берет со стола шляпу и нахлобучивает ее на голову.

Фрэнк, говорит мама, кивая на кролика. Помни, о чем я сказала.

Всенепременно, говорит он. Всенепременно.

* * *

Сальваторе стоит в полутемном сарае, в одной руке у него метла, другой он придерживает дверь. Он обыескал все, но крысу так и не нашел. Сальваторе боится, что она сбежала, спряталась под барной стойкой или в углу одной из кабинок и выскочит как раз в тот момент, когда Пиппо обратится к гостям с речью. Он открывает дверь пошире, но уже стемнело: он едва различает бетонные плиты дорожки, где уж тут крысу разглядеть. Сальваторе с облегчением вздыхает, уверяет себя, что точно убил бы ее, если бы увидел. Всенепременно, шепчет он, проверяя собственную смелость. Всенепременно, повторяет он снова, вспомнив вдруг Фрэнки. Так он и сказал. Всенепременно. Будто в последний раз. Сальваторе видит, словно это было вчера, как катится по полированной стойке последняя монета Фрэнки, видит сгоревший дом, больничную палату с плачущим младенцем. Сальваторе понимает, что у Фрэнки есть План. Он ставит метлу рядом с лопатой, они обе валятся на пол. В комнате над «Лунным светом» один-единственный раз приподнимается штора. На дереве щебечет птичка. По улице едет машина.

* * *