Укус фаланги

— В отделении разберемся, хорошо? — перебил капитан. — А сейчас помолчите, пожалуйста.

Ну что же, Кана и сам был рад посидеть в тишине и обдумать положение. Лукин завалился набок и, кажется, снова потерял сознание.

— Можно вызвать скорую? — попросил Кана. — Моему другу плохо.

Капитан обернулся, посмотрел на Лукина. Спросил озабоченно:

— Он там пол не заблюет? Сами отмывать будете.

— Ему срочно надо в больницу, — повторил Кана.

Капитан отвернулся, пробормотал:

— Щас приедем в отделение, все вам будет. И скорая, и огнеметы. И донер с пикулями.

Ну что же, Кана решил послушать представителя власти. А что еще оставалось? Еще бы до Айки дозвониться, узнать, как у нее дела.

Водитель врубил сирену. Ревя на всю улицу, автомобиль повернул на проспект Альфарабиус и влился в жидкий поток утреннего транспорта. Другие машины безропотно уступали полицейским дорогу.

Капитан насвистывал незатейливый мотивчик. Водитель выключил сирену, раскрыл окно и беззаботно высунул левую руку, ловя встречный воздух. Рация трещала и непрерывно передавала сообщения.

Кане показалось, что погода изменилась. Небо потемнело, солнце затмила огромная туча.

— Что такое? — удивился капитан, перестав свистеть. — Дождь, что ли?

Но это оказался не дождь.

Сначала всю улицу Альфарабиус впереди, насколько хватало глаз, быстро усеяли копошащиеся тела саранчи. Дорога, автомобили, деревья, фонари, рекламные билборды, стены зданий — все покрылось серо-зеленым живым ковром. Повсюду гремели раскаты грома, вызванные скрипом крыльев насекомых.

— Что за?.. — начал было водитель, резко тормозя.

Другие машины впереди останавливались, облепленные гигантской саранчой. Мимо них пролетела, кувыркаясь по дороге, вторая патрульная машина. Сигнальные маячки почти не видны из-за тел насекомых.

Кана заметил, как несколько особей саранчи набросились на пешехода, мужчину в джинсах и белой майке, повалили на тротуар, мгновенно отгрызли руки и голову.

А потом твари насели на машину, где сидели задержанные. На лобовое стекло опустились сразу три саранчи, закрыли обзор. Полицейская машина сбивала их с дороги, гигантские кузнечики хрустели под колесами. И наконец, патрулька врезалась в другой автомобиль, кажется, в грузовой.

Саранча полезла через открытое окно водителя. Одно насекомое вцепилось челюстями в голову шофера. Он дико закричал и попытался оторвать саранчу от себя. Капитан смотрел на происходящее и не мог шевельнуться.

Кана обратился в фалангу. Разорвал наручники, одни за другими. Наклонился вперед, схватил саранчу за тело, оторвал от водителя, и разломал на две части. Слишком поздно, она успела разгрызть несчастному шею. В окно лезли другие, помахивая усиками и блестя черными глазами.

Тогда Кана схватил тело водителя, пихнул наружу через окно вместе с ползущими внутрь насекомыми. Склонился еще ближе к приборной панели, нажал на кнопку стеклоподъемника. Стекло с визжанием поднялось и отрезало их от жадных тварей. По нему еще текла кровь водителя.

— Фигассе, — пробормотал капитан. — Я сплю, что ли?

И принялся щипать себя за руку. Саранча ползала по стеклам, ритмично шевеля длинными брюшками.

Кана опустился на заднее сиденье, посмотрел на лежащего в забытье Лукина и сказал полицейскому:

— Садись за руль. Маршрут поменялся. Сначала навестим мою девушку.

Капитан перестал себя щипать, закрыл рот, кивнул и перебрался за руль. Попробовал завести машину. По рации сквозь длинные помехи прорывались обрывки истеричных криков.

В боковое стекло, со стороны, где он раньше сидел, стукнулись новые насекомые. Оно затрещало.

— Э, ты смотри, что творится! — закричал капитан. — Сейчас они выломают…

Он не успел докончить. Стекло лопнуло, осколки полетели внутрь. В салон патрульной машины полезли насекомые.

* * *

Только к полудню Кана въехал во двор дома, где жил Рус. Раньше здесь стояли новехонькие многоэтажки, а теперь все превратилось в диковинный зверинец. Дома оккупировала саранча. Она сидела на фасадах, стенах и крышах зданий. От постоянного грохота крыльев болела голова.

Кана сидел за рулем грузовичка. Рядом хрипел Лукин, которому в ходе побоев, видимо, повредили внутренние органы. А еще дальше матерился от боли смуглый капитан. Во время крушения патрульной машины ему успели откусить кисть правой руки. Кана туго перетянул рану бинтом и вколол обезболивающее, но кровь все равно хлестала будь здоров.

Когда саранча полезла внутрь полицейской машины, Кана успел, хвала небесам, выбить лобовое стекло и могучим прыжком залезть в фургон. Шофер грузовичка в кабине отсутствовал. Видно, вышел посмотреть, что творится, и сгинул в желудках прожорливых насекомых.

Кана завел грузовик, сдал назад, затащил Лукина и капитана в новый транспорт, отбившись от жужжащих тварей. Тогда-то капитан и получил непреднамеренную ампутацию кисти.

Не долго думая, Кана покатил прочь от этого места, осторожно объезжая другие машины. Двухтонка оказалась прочной и новой, ехала по дороге, давя саранчу, как кукурузные хлопья.

Капитан, которого, кстати, звали Аман, немилосердно орал.