Укус ящерицы

— Как насчет фартука? — спросил Перони. — По-моему, ты собиралась доказать, что его чем-то обработали?

— Собиралась. Но фартук побывал в лаборатории Този, где его отмывали растворителем. Теперь, чтобы что-то найти, нужны недели.

— С такими уликами ордер на арест нам никто не даст, — покачал головой Дзеккини.

— Почему? — не согласилась Тереза. — Подумайте сами. Белла беременна. Она объявляет Мэсситеру, что отец ребенка он. Может быть, говорит ему, что собирается разойтись с Уриэлем. Англичанин мог убить ее в доме, потом убить Уриэля и обставить все так, чтобы подозрение пало на мужа. Чем плох такой вариант?

— Вариант в принципе не плох, — признал Коста. По крайней мере известным фактам выводы Терезы не противоречили. К тому же они вполне вписывались в психологический портрет Хьюго Мэсситера, характерными чертами которого были алчность, сексуальная ненасытность, беспощадность и завидная способность выходить сухим из воды и перекладывать вину на головы других, как в случае с Лаурой Конти и Дэниэлом Форстером. — Но это только предположения. Улик недостаточно.

— Что? — возмутилась Тереза. — К черту вашу дедукцию! Давайте лучше опираться на старую добрую химию. На рубашке Мэсситера кровь Беллы. Если это не улика, тогда я не знаю, что вообще называют этим словом.

— Мы пока не знаем наверняка, принадлежит ли рубашка Мэсситеру, — указала Эмили. — Это еще требуется доказать. Белла могла сама принести ее домой с яхты. Мы знаем, что она там бывала. К тому же у Мэсситера апартаменты в палаццо. Да, пользуется ими он только днем, но какая-то одежда у него там есть. В суде, если вы попытаетесь предъявить рубашку как улику, вас просто порвут на кусочки. Легко. Нет, рубашка ничего не доказывает.

— Докажет! — крикнула Тереза. — Дайте только время!

— Что ты имеешь в виду? — спросил Коста.

— Я еще об этом не говорила, не могла подстроиться под твой график. Сильвио вроде бы нашел на рубашке кое-что еще. Похоже, пот. В любом случае для анализа на ДНК сгодится.

Эмили с надеждой посмотрела на нее:

— Пот Мэсситера?

Тереза отвела глаза.

— Все не так просто. Кровь извлечь просто. С этим придется повозиться. Но результат будет. Я…

— Когда? — перебил ее Перони.

Она выругалась вполголоса и, достав из сумочки телефон, отошла в темный угол, откуда вскоре донеслись чередующиеся крики и стоны.

Остальные ждали, молча поглядывая друг на друга. Через минуту Тереза вернулась не в самом лучшем расположении духа.

— Сильвио сказал, что даже если они выложатся полностью, раньше семи вечера результатов не будет. Ничего не поделаешь, химия. Жаль.

Дзеккини посмотрел на полицейских.

— Семь — это уже поздно. К тому времени они все подпишут, и Мэсситер станет неприкасаемым.

— Тогда, наверное, нам ничего не остается, как признать, что он победил, — с явной неохотой констатировала Эмили. — Не так уж все и плохо. Лео будет жить. Улики передадим нужным людям. Может быть, через несколько месяцев что-то и сложится. Другой вариант — слить информацию газетчикам. Пусть делают свое дело.

— Это наше дело, — твердо сказал Коста. — Или карабинеров. И больше ничье. Либо так, либо никак. И мы все это понимаем.

Она улыбнулась:

— Ну вот. Видишь? Теперь он и тебя подцепил. Это в духе Хьюго. Это его заводит. Не деньги. Не недвижимость. Власть над людьми. Он вынуждает их играть по его правилам. Плясать под его дудку. Теперь он добрался и до нас. Придет день, когда и нам придется попросить его об одолжении. В обмен на что-то.

Перони непонимающе посмотрел на нее:

— С какой стати мы будем, как ты говоришь, плясать под его дудку?

— С такой, что он всегда предлагает людям то, чего они хотят! Вам двоим — игру. Мне — работу. Кто знает, что еще у него в запасе? Так все и начинается. Мы не должны ему поддаться, Ник, Не должны с ним связываться, впускать его в нашу жизнь. Если он узнает, что мы копали под него, да ничего не накопали, знаешь, что он подумает? Что мы попались на крючок, что он нас зацепил. Для него это — счастье.

Коста поймал ее взгляд и понял: в ее жизнь Мэсситер уже пробрался. И помог ему в этом он сам. Он сам пригласил его туда.

— Итак, подписание в шесть. Через час у нас будет улика, связывающая его с местом преступления. Только читать отчет Сильвио уже никто не захочет. Тереза, должен быть какой-то способ…

— Нет, черт возьми! Нет! — бросила она. — Я знаю, что ты хочешь сказать, но это невозможно. Законы физики изменить нельзя. Сильвио и так делает все, что в его силах.

Некоторое время все молчали. Первым, как ни странно, не выдержал Дзеккини. С минуту он сидел, раскачиваясь взад-вперед, потом поочередно посмотрел на каждого и, тряхнув головой, поднялся.

— И что? Это все?

Остальные удивленно уставились на него.

— Все, — признал наконец Коста. — Больше у нас ничего нет.

— Ничего? Помнится, Лео говорил, что вы никогда не сдаетесь. Говорил, что у вас всегда есть что-то про запас.

— Вы, может, не заметили, — огрызнулась Тереза, — но Лео здесь нет.

— Он говорил, что вы справляетесь и без него. Что ж, если это все, то я, пожалуй, зайду в больницу, встряхну его, разбужу, скажу, что он ошибался.