Укус ящерицы

Коста вспомнил отца и тот бурный период своей жизни, что начался на рубеже четвертого десятка. В конце концов мир все же наступил, но не без боли и жертв. Наверное, в отношениях между людьми не обойтись без этого, и было бы ребячеством считать, что есть другой, менее трудный путь.

— Это я тебе гарантирую. Как все непросто, правда?

— Непросто. Но альтернатива нисколько не лучше. — Она наклонилась через стол и поцеловала его в щеку. — Поэтому я все еще здесь. И останусь, потому что ничего другого не хочу.

— В таком случае мне крупно повезло.

— Ты абсолютно прав, — согласилась Эмили. — Как Лео? Вернется на работу?

Накануне Коста просидел весь вечер в больнице. Фальконе выздоравливал, и это радовало, но он изменился, и изменились отношения.

— Идет на поправку. Думаю, в конце концов Лео вернется в квестуру. — Ник положил на стол виноградную гроздь. — Раньше, чем скиснет наше вино. Мы оба туда вернемся.

— Оба?

Она подалась вперед в ожидании продолжения. Новость была хорошая. По крайней мере себя он в этом убедил.

— Я получил небольшое назначение.

— Куда? — тут же спросила она.

— Здесь, в Риме. Оно связано с разъездами, но тебе, думаю, понравится.

— Ник…

Они с Дзеккини подробно все обсудили за обедом, засидевшись в дорогом ресторане вдали от орд туристов. Предложение было неожиданное, но государственная полиция и карабинеры должны время от времени поддерживать связь. В каком-то смысле оно стало наградой. Заслуженной наградой.

— Люди Дзеккини подобрали-таки ключик к тем файлам, что ты им передала. Расшифровали чуть ли не с первой попытки.

— Невозможно.

— Они нашли пароль. Почти полностью совпадал с номером телефона в прежних апартаментах Мэсситера в Венеции. Похоже…

— Похоже, в карабинеры идут смышленые парни. И что в тех файлах?

— Имена. Банковские счета. Маршруты. Отправления. Документы на груз. Все. Так что через неделю будем читать в газетах. За последние годы это крупнейший прорыв.

Она рассмеялась:

— Хьюго с самого начала показался мне немного неряшливым в делах. Чувствовал себя неуязвимым. Считал, что они никогда не посмеют его тронуть.

— Они и не трогали. Всего лишь взломали замок. Без тебя…

— В таком случае… — Эмили с грустью посмотрела на сад с разросшимися сорняками и неухоженными грядками. — В таком случае можно было бы сказать, что оно того стоило. Но нет, не стоило.

Коста посмотрел на нее. Кивнул. Пусть знает, что и он думает так же. В Венеции он кое-чему научился. Всему есть цена, как есть и предел тому, что ты готов заплатить сам или можешь позволить сделать это другому.

— Нет, не стоило. Знаешь, весной в Риме откроется большая художественная выставка. Самая крупная за несколько лет. Дзеккини предложил поработать охранником. Вроде как в награду. Я уже сейчас дрожу от нетерпения. Из Лондона привезут Караваджо. «Мальчик, укушенный ящерицей». Мне придется позаботиться о картине. Доставить сюда и присмотреть, чтобы с ней ничего не случилось. И не только Караваджо, но и многое другое. Ты была в Лондоне. Ты ее видела?

— Чудная вещь! — Лицо Эмили как будто вспыхнуло восторгом. — Мальчик, совсем еще юный и совершенно невинный, с цветком в волосах, в типичном для Караваджо духе. Он тянется к вазе с фруктами. Внезапно оттуда выпрыгивает ящерица и кусает его за палец. Сильно. На лице шок, боль и обида — он-то ведь настроился полакомиться. Своего рода аллегория о боли, настигающей тебя в тот самый миг, когда ты ожидаешь противоположного — удовольствия. Ты разве ее не видел?

В последнее время жизнь не оставляла места для живописи, и теперь Ник понял, как многого ему недоставало.

— Разложи вещи и можешь помочь мне, — объявила Эмили, поднимаясь. — Караваджо или кто еще, но выбросить виноград я никому не позволю.

Ник уже знал, что будет считать дни, пока не увидит картину вблизи, вживую, прекрасную, как и в день ее завершения. И вместе с Эмили.

— Каждого иногда кусает ящерица. Важно то, что случается потом.

Глава 5

— Зачем тебе это надо?

Вопрос показался ему странным.

— Такая у меня работа.

— И больше тебя ничто не интересует? Ни цель, ни цена?

Рафаэла все еще сидела на скамейке и, похоже, не собиралась подниматься. Вдалеке прозвучал гудок отходящего от пристани вапоретто.

— Такая у меня работа, — повторил Фальконе.

— Но зачем? В квестуре слушать тебя никто не станет. Не захотят. Да и твои коллеги… Ты уже рассказал им?

— Нет. Хотел сначала поговорить с тобой.

— Джентльмен всегда джентльмен, да? — Она усмехнулась.

— У меня есть улика. Я получил ее от тебя. Рубашка с монограммой Мэсситера и кровью Беллы. Во втором образце ДНК, полученном из пота, отсутствует Y-хромосома. К сожалению, результат Тереза получила слишком поздно, буквально за несколько минут до смерти Мэсситера, так что воспользоваться им мы уже не успели. ДНК без Y-хромосомы — это женская ДНК. У нас нет твоего образца, но готов держать пари, что совпадение будет полное.

— Ничего удивительного, ведь стиркой в доме занималась я. Причем многое стирала вручную.

— Тогда…