Укус технокрысы

Такой просящий тон… Нет сил отказать. И нельзя: получится, что я покрываю преступников или даже, с учетом, что мелькнула моя фамилия, вхожу в их число. Профессионально работает, гад!

— Разрешаю.

Грибников, протянув на прощание руку, уходит, а я призываю пред свои светлые очи Леночку и забрасываю ее распоряжениями: помогать Воробьеву и обеспечивать бесперебойную связь со мной; ежедневно делать для меня подборку срочных сообщений, не забывать: я о ней думаю ежечасно.

— Ежеминутно! — не соглашается Леночка. — И вообще… возьми: меня с собой!

— А «Кокос» я на кого оставлю?! Воробьев один не справится!

Милая моя девочка! Я бы с удовольствием, но Гриша мне там будет нужнее. А взять вас обоих… Это было бы чересчур. Надо же и приличия хоть какие-то соблюдать.

— А ты Воробьеву прикажи!

Леночка подходит ко мне вплотную, прижимается, заглядывая снизу в глаза…

Бесшумно отпустив защелку двери, я целую губы, щеки, веки с подрагивающими ресницами, высокую белую шею… подбираюсь губами к мочке уха, украшенной бриллиантовой сережкой… Хоть бы кто-нибудь дернул за ручку двери… Неплохо было бы, конечно, попрощаться с Леночкой, как полагается, утомив и ее, и себя, но для этого совершенно нет времени.

— Прости. Мне пора. Вот повоюю этот вирус, вернусь и через пару недель сбежим куда-нибудь в горы, на лыжах кататься. Договорились?

Леночка кивает, шмыгает носом, смахивает со щеки слезинку, улыбается…

Женщинам, как и детям, нельзя отказывать в предмете их желаний, не пообещав чего-нибудь взамен.

Глава 10

В самолете, кроме нас с Гришей, летит еще команда спасателей. Весь багажный отсек забит их снаряжением, и даже в проходе лежат мотки веревок, баллоны, какие-то по-хитрому складывающиеся лестницы… Друг к другу они обращаются не иначе как «герой».

— Ребята, а вы от чего умеете спасать? — бесхитростно спрашивает у одного из них Гриша, поудобнее умащиваясь в кресле.

— От всего, — не задумываясь, отвечает высокий сухощавый парень, снимая розовую пуховку. — От землетрясений, наводнений, нечаянных атомных взрывов, зависаний на карнизах и телевышках…

— А от глупости? — перебивает его Гриша. — От глупости — можете?

— Вот от этого — нет! — сокрушенно разводит руками «герой». — Наша команда, парниша, борется со следствиями, а не с причиной. На то мы и герои.

— Я так и думал. От глупости — и у вас кишка тонка, — зевнув, подытоживает Гриша и прижимается ухом к спинке кресла — явно с намерением заснуть.

Нимало не смущенный спасатель, в свою очередь, интересуется, кто мы такие и куда держим путь.

— В Озерец, вестимо, — поднимает голову Гриша. — Павел Андреевич Главный Эксперт комиссии по расследованию, я — его Генеральный Помощник.

Убедившись, что громкие титулы произвели должное впечатление, Гриша снова откидывается на спинку кресла.

— Эй, ребята, я тут источник информации откопал! — радуется сухощавый. — Позвольте представиться: командир героев. Бранников Иван Петрович.

Спасатели тут же окружают нас, рассаживаясь на свободные кресла поблизости, а некоторые — и прямо в проходе, на своих же ящиках со снаряжением.

— Расскажите, что там стряслось, — просит Бранников. — А то хлопцы не верят, что ни взрыва, ни наводнения, ни даже выброса какой-нибудь химической гадости в Озерце не произошло, а нас все-таки подняли по тревоге. Еле-еле успели шмотки подвезти. И что делать будем — никто толком не объяснил.

— Я знаю ненамного больше, — стараюсь я перекричать гул двигателей.

— Сейчас, — прерывает меня Бранников. — Артем, наладь широковещание!

Через минуту я, держа в руках микрофон стюардессы, кратко излагаю то, что двумя часами ранее услышал от Витька.

— Объект, на котором вам предстоит работать, — какой-то НИИ с незапоминающимся названием…

— Работающий над проблемой, суть которой невозможно объяснить, добавляет Артем таким могучим басом, что его и без микрофона слышно в дальнем конце салона.

— Когда это стало ясно даже чиновникам в министерстве, — невозмутимо продолжаю я, — проблему отменили, и три уникальных суперкомпьютера, закупленных для ее решения, временно стали безработными. Причем они были настолько уникальны, что только через год их, почти за бесценок, взял в аренду некий «Фонд общественного процветания' …

— А вы не знаете, что именно предстоит нам преодолевать? — невежливо перебивает меня Бранников. — Мы — люди действия, и хотелось бы… поконкретнее, если можно.

— Попробую. Три дня назад утренняя смена обнаружила, что подойти к машинному залу, где стоят компьютеры, нельзя, и что обслуга, работавшая в ночную смену, из операторской не показывается и на телефонные звонки не отвечает. Вызвали, как и положено, «скорую помощь» и пожарных, а компьютеры попытались отключить от сети. Что там дальше произошло, никто толком не знает, только вскорости всех словно ветром выдуло из корпуса, где стояли эти самые суперы. И вот уже третьи сутки никто не может в этот корпус войти.

— Почему? — удивляется Артем. — Газы, обвалы, оползни? Огонь, вода, медные трубы?