Улан 4 (СИ)

Ну и последняя часть 'солдат' вооружилась предельно легко: парой пистолетов и одним — двумя клинками — как правило, довольно короткими. Тоже последствия революционного угара: если они занимались во время оного не столько боями с 'врагами Революции', сколько обысками и конфискациями, то пистолет в таких делах был и в самом деле удобней…

Понять, как именно они собираются воевать, было несложно: Сен — Жюст много говорил о 'Духе, что сильнее стали'.

Париж облегчённо вздохнул, проводив Рыцарей Революции. Ушёл прежде всего сброд: самые фанатичные, психопаты, люмпены из трущоб… Причём за несколько лет таких люмпенов стало много как во французской столице, так и в предместьях — набежали…

Поскольку с припасами дело обстояло не слишком хорошо и своих 'Рыцарей' Париж смог снабдить оружием, но не хлебом, Революционная Армия двинулась в провинцию и прежде всего — в сравнительно сытую и благополучную и 'неправильную' Вандею.

'Неправильной' она была потому, что отношение к королевской власти и дворянству здесь издревле было очень лояльным. Проистекало это из‑за изрядной патриархальности здешних мест и из‑за того, что дворяне чувствовали себя здесь единым народом со своими крестьянами — то есть прежде всего они были кельтами*, ну а потом уже — дворянами, французами… Особого гнёта 'низшего сословия' здесь никогда не было, как не было и протестантов, масонов, так что не было и революционных настроений с сопутствующими разрушениями.

Вот в это‑то 'Гнездо контрреволюции' и отправился Сен — Жюст, у которого стояла задача обеспечить хлебом не только свою армию, но и голодающий Париж. Столица Франции и правда недоедала, но виной тому были прежде всего хлебные спекулянты, многие из которых заседали в Конвенте… Понятное дело — официально в сложившейся ситуации обвиняли крестьян, не желавших 'делиться'… Окрестности Парижа Революционные Отряды уже успели избавить от 'излишков' продовольствия, а теперь вот настал черёд провинции.

К августу Англия активизировала свои действия — не объявляя войны официально. Теперь островитяне сделали ставку на 'точечные' удары в уязвимые места. А поскольку флот Британии всё был заметно сильнее флота Померанского Дома… В Балтику бритты уже не рисковали соваться, но был уязвим Ольденбург, Хорватия. Да и возможность действовать через соседние страны у англичан оставалась.

Кроме того, зашевелились и турки, подстёгиваемые английским золотом. Островные банкиры поняли, что пришло время вложиться — и вложились. В Османской Империи сменился ещё один султан, затем ещё… Но цели своей англичане добились и теперь на троне сидел фанатик, объявивший 'Джихад' неверным. Действия султана Мурада нивелировал визирь — личность весьма дельная. Вместе они ухитрились более — менее скрепить разваливающуюся Турцию и начать реформы в армии.

Не то чтобы Владимир боялся Турции… Но учитывать несколько сот тысяч человек, которых султан может погнать на него, приходилось. И пусть выучка турок была ниже всякой критики, нагадить они могли немало.

Впрочем, Грифич и сам мог сделать многое. В частности, он наконец‑то 'обкатал' Легионы. Теперь в Священной Римской Империи собственные войска в значимых количествах были только у венедов, шведов и хорватов. Норвежцы… Население в стране было весьма немногочисленным, так что те в обороне побережья предпочитали полагаться на войска Унии, а не пытаться играть мускулами.

Ну а всякие Дании и Баварии, которые стали принадлежать Померанскому Дому совсем недавно… Полагаться на них император считал занятием рискованным. Так, несколько полков церемониальной гвардии и всевозможных Пограничных Страж — и хватит. Теперь Австрию, Данию, Баварию и прочие, недавно присоединённые страны, защищали Легионы.

Формировались Легионы достаточно просто: командный состав из венедов — ветеранов — вплоть до уровня капралов, ну а рядовыми принимались все подданные Империи. Причём одна позиция шла максимально жёстко: перемешивание национальностей. Категорически не допускалось, чтобы в одном подразделении служили земляки. Учитывая великое множество немецких диалектов и тот факт, что приказы отдавались исключительно на венедском, солдатам волей — неволей приходилось учить главный язык империи.

Что характерно, недовольных начальниками — венедами было мало. Возмущённых же было легко заткнуть:

' — Они — ветераны Великой Армии, которая не проиграла ни одной серьёзной битвы. Когда ВЫ станете такими ветеранами, тогда придёт и ваш черёд занимать должности выше уровня рядовых. А пока — учитесь'.