Улан Далай

Сноровистые руки развязали бечевки, крепившие свертки, развернули и заахали:

– Ах, какие красивые халаты!

– А какая искусная вышивка!

– И швы все ровные!

– А уголки закругленные!

– С изнанки, что с лица!

А невесты между тем молча передали женихам вышитые кисеты, Бембе и Баатр привязали кисеты к поясу, подружки поднесли женихам по маленькой чашечке арьки, Бембе, как старший, сказал благопожелание будущей теще.

Будущая теща, сидевшая меж дочерей, выпила свою чашку и поднялась с места. Посмотрели – и довольно. Пора и честь знать. Братья коротко поклонились и, не поворачиваясь к невестам спиной, попятились к выходу из комнаты. Бембе выглядел очень довольным: ему в жены досталась настоящая красавица. Баатр тоже был рад – ничего, что суженая маленькая, ей, наверное, нет и пятнадцати зим, подрастет еще. Главное, белки глаз видны и нос в порядке.

А в кибитке гулянье было в разгаре. Дядя сыпал шутками из последних сил, все про двадцать пятый позвонок овцы – ведь у него сотня крупных и мелких выступов и изгибов, а на этих изгибах уместилась вся история калмыков.

Мишка и Гришка скучали. Они не понимали, как можно битый час тыкать в маленький бараний позвонок и так увлеченно о нем говорить. К тому же арька их не брала – это вам не самогонка-косорыловка, слабый градус, дитячий.

– Что, видали невест-то? – перегнулся к Баатру за спиной Бембе Мишка. – И как с лица?

– У нас своих женок хвалить неможно, сглазишь.

– Ладно. И так по твоей довольной роже видно. Будто блинцов наелся на масленицу, – хохотнул Мишка. – Зовуть-то хоть как?

– Не ведаю.

– Чего ж не спросил? Язык проглотил, что ль?

– А зачем? Завтра ей все равно имя поменяют. Старшая тетка имя подберет.

Мишка вытаращил глаза.

– И тебя не спросють?

– А зачем? Я ее по имени звать не буду. Это стыдно, когда муж жену по имени кличет.

– А тебя-то как звать, ей известно?

– Может, и известно. Только она имени вслух никогда не скажет.

– А как же она тебя выкликать-то будет?

– «Наш человек» али «хозяин дома». А если ей от меня чего надо, просто крикнет «Эй!».

– Чуднo!

– У нас вовсе имена старших произносить нельзя. А муж – он над женой старший.

– Знамо дело, старший, – согласился Мишка. – Но все равно чудно.

А дядя-ахлачи тем временем в один вздох трижды выдал скороговорку, по обычаю заканчивающую обсуждение волшебного позвонка овцы и указывающую, что сколько бы ни выпил ахлачи, но язык у него не заплетается. Кибитка одобрительно загудела. Выпив очередную чашу – за мастерство исполнения, дядя поднялся с места и, извинившись, направился к выходу – вся арька через пот не выйдет, надо и облегчиться. Минуя женихов, похлопал Баатра по плечу и кивнул головой на широко распахнутую для проветривания дверь. Баатр последовал за дядей.

– Вижу, ты доволен, племянник!

– Да, дядя.

– Не хотел тебе говорить, но теперь, думаю, можно. Хромая твоя невеста. С лошади упала и охромела. А потому подарков за младшую мы не делали. Даром досталась. А приданого спросили сполна.

И дядя довольно захохотал. У Баатра все внутри оборвалось. Он вспомнил доверчивые глаза своей суженой, ее крошечные ручки. У младшей невестки и так незавидная доля: вставать раньше всех, ложиться позже всех, самая тяжелая работа ей достается. А тут еще хромота! Не сдержался Баатр, слезы выступили у него на глазах – так ему жаль стало будущую жену.

Дядя его скорбь растолковал по-своему:

– Ты на нее не смотри, когда ходит, смотри, когда сидит. Хромота рожать не мешает.

– Да, дядя.

Как прошла ночь, Баатр не помнил. Он не раз щипал себя, чтобы не заснуть. Мишка с Гришкой выбрались из кибитки и ушли спать под телегу, а Баатр все поглядывал на баз – не встает ли солнце.

Как только горизонт чуточку посветлел, ахлачи встрепенулся. Невест из дому нужно вывезти до того, как света станет достаточно, чтобы разглядеть линии на ладонях рук. Баатр побежал будить Мишку с Гришкой. У них было договорено, что невест выносить из дома они будут. Их-то, иноверцев, подружки невест бить по-настоящему постесняются. Или побоятся.

Когда Бембе растолковывал Мишке с Гришкой, как надо действовать, дружки опять изумлялись:

– Значить, вы нам доверяете невест ваших из дому вытащить? Девок щупать мы завсегда гораздые, лишь бы потом обиды от вас не вышло.

Растолкав парней, Баатр вручил им по большому пестрому платку – на невест набрасывать. Бембе пошел коней посмотреть, которые в приданое невестам дают, проверить, приторочены ли седла, чтобы промедления потом не было. Парни из числа поезжан сгрудились у входа в мазанку – им предстояло выносить приданое.

– Как мы невест опознаем? – забеспокоился Гришка. – А то вынесем – да не тех. Можа, наряд на них особенный: фата аль венок есть?

– Этого нет: ни фаты, ни венка. Двух из середки берите – эти и есть невесты.

Мишка толкнул входную дверь и, размахивая платком как нагайкой – в раскрутку, заорал:

– Поберегись!