Улей

– Шветуля, ты, оказывается, у нас и плакать умеешь? Или в тебе водка плачет? Не бзди, родимая! Вернётся твой мужик целым и невредимым.

Мужик и впрямь вернулся без повреждений, как и предрекалось, правда, радость была недолгой. Недельная пьянка по случаю удачного возращения завершилась страшнейшей автомобильной катастрофой. Славного «чеченца» буквально отскребали от того, что раньше называлось машиной.

Абажур на похоронах не проронила и слезинки, а пару месяцев спустя спокойно сообщила:

– Мужики, я опять замуж! А чего сидеть да горевать? Витальку всё равно не вернёшь. А жизнь продолжается!

Глава 20

Казусы ментовской жизни

Хватало, конечно, и казусов. Редкий понедельник обходился без разбора полётов, связанных с бесконечными пьянками личного состава. Сотруднички, не найдя иного места, как личный кабинет, зачастую бухали прямо в нём. А почему бы и нет? Начальство в выходные далеко. Кто-то на рыбалке, кто-то в соседней деревне стоит вверх гудком в родительском огороде, а кто-то и вовсе укатил на моря. В понедельник коридор изобиловал «полезными ископаемыми»: пуговицами, лычками, звездочками, а порой и погонами или клочками форменных рубашек. Напившись до чертей зелёных, коллеги задавались сакраментальным вопросом: «Ты меня уважаешь?», который всякий раз заканчивался одинаково – мордобоем.

Однажды мне пришлось выехать с операми на ловлю «зайцев». Транзитные поезда, идущие из Казахстана, всегда были набиты под завязочку, особенно это касалось плацкартных вагонов. Люди, словно челноки, бесконечно сновали через недавно возникшую границу, привозя в Россию одни товары и увозя другие. Проводникам тоже хотелось заработать, и они делали это, как умели. А вот у представителей власти мотивация была иной: вышестоящее начальство жёстко требовало «палок» – регистрации всё новых и новых правонарушений и преступлений. Где хочешь, там и ищи, хоть сам сначала накачивай народ водкой, а потом оформляй по 162 КоАП РСФСР.

Логики в этом порочном замкнутом круге не было никакой. Судите сами: с одной стороны руководство МВД кричало о профилактике правонарушений (т.е. о мерах, которые бы предупреждали нарушение закона), а с другой спускало планы и требовало их исполнения. Ну, например, в этом месяце должно быть зарегистрировано сто протоколов по статье 158 КоАП РСФСР, а также двести по статье такой-то. Если регистраций было мало и план не выполнялся, сие автоматически означало, что ты работаешь из ряда вон плохо и тебе не место в рядах представителей закона. Но ведь если нет нарушений, логически следует, что профилактика организована на самом высоком уровне. Ан, нет! Приказано: круглое переносить, а квадратное – катать, вот делай, что сказали…

Февральский вояж мне запомнился надолго, во-первых, я своими глазами увидела, что значит «ловля зайцев», во-вторых, казус, произошедший в ночном плацкарте, долго заставлял меня смеяться до слез всякий раз, когда я сталкивалась с Масловым.

«Охота» была делом отлаженным и простым до безобразия. Сотрудники милиции, войдя в вагон, сразу же требовали у проводника билеты на кочующих пассажиров. Как только билеты были посчитаны, начинался подсчёт «де факто» – по головам. Разница между первым и вторым давала ответ на вопрос: есть ли зайцы и если есть, то в каком количестве.

В тот раз в ночном вагоне оказалось два «зайчика», которых, следуя букве закона, нужно было незамедлительно оформить. Скромно устроившись на нижней боковушке, Маслов, один из оперов, заполнял протокол. Я, стоя рядом, тяжело вздыхала. Мне было искренне жаль незадачливого проводника, который так глупо попался на горяченьком.

Теперь «телега», которую писал Маслов, прилетит горе-«предпринимателю» на работу, и его, скорее всего, уволят, – с горечью думала я, – а виноваты в этом мы. Эхххх….. ну что за работа такая дурацкая? Разве это преступники»? Вот где у нас справедливость?

Закончив с проводником, принялись за «зайцев», которым все эти писульки, сказать по правде, были, до Бениной мамы. Оба не работали, следовательно, никаких санкций, кроме копеечного штрафа, им не светило. Пока Маслов царапал бумагу, «зайцы», прижав уши, стояли рядышком и изо всех сил сдерживали смех. Причиной смеха являлся мужчинка в самом расцвете сил, спавший на соседней нижней полке. Сладенькому, очевидно, снилось что-то очень приятное, от чего он довольно громко попёрдывал. Первый громогласный «пук» заставил всех насторожиться: «Да, ну на-а-а…! Не может быть»! Однако всё последующее жопное «песнопение» вызывало желание не просто засмеяться, а заржать, аки лошадь Пржевальского. Я, конечно, знала, что «сонна жопа – барыня» – так иногда говаривала моя бабка, – но ситуация была до боли комичной: административные протоколы составлялись под жизнеутверждающий аккомпанемент здоровяка, который в силу своего богатырского сна, пропустил всё самое интересное.