Улей. Книга 3

— Ну что за глупости! — импульсивно восклицает Сабрина. — Ты талантлива. Очень талантлива. Твои фотографии прекрасны, но… прости, я буду говорить прямо, они не для широкой публики. Тебе просто нужно сменить концепцию, отойти от природных геометрических форм и сосредоточиться на чем-то новом, либо разнообразить шестиугольники другими фигурами. Их же много: треугольные скалы, трапециевидные пирамиды, круглые озера, квадратные ущелья. Мир разнообразен и многолик, природа создаёт невероятные, поразительные, уникальные формы, но ты повсюду видишь только соты. Объясни, что в них такого?

— Ты не поймешь, — качнув головой, отрешенно отвечаю я.

— Ты права, я не понимаю, — грустно вздыхает Саби. — Но ты не должна сдаваться. Слышишь? У тебя все получится, надо всего лишь посмотреть на мир под другим углом.

— Я четвертый год пытаюсь…, — вымученно улыбаюсь и достав из сумочки купюру, кладу ее на стол. — Но как бы и куда я не смотрела — углов всегда ровно шесть.

— Ты уходишь? — Саби обескураженно наблюдает, как я неторопливо поднимаюсь из-за стола и накидываю на плече ремешок сумки.

— Да, и мне нужно спешить. Утром я улетаю в Москву, а затем в Иркутск.

— Как в Иркутск? — распахнув глаза, Саби вскакивает со стула и хватает меня за руки. — Не глупи. У нас еще три дня, — повторяет она, словно за эти три дня может случиться чудо. — Диана, ты не можешь улететь! — она повышает тон, увидев в моих глазах непоколебимое выражение. — А как же выставка?

— Саби, ты справишься без меня. Я все равно не появляюсь в зале. В моем присутствии в городе тоже нет смысла.

— Смысл есть! Загадочные анонимы давно вышли из моды. Тебе пора начать лично общаться с публикой, а не скрываться за безликим псевдонимом! — эмоционально жестикулируя возражает Сабрина. — Никто не расскажет о своих картинах лучше, чем сам художник.

— Я не настоящий художник, Саби, — мягко возражаю, ласково и с легкой грустью улыбаясь подруге. — И не аноним. Напомнить тебе, что псевдоним мы придумывали вместе?

— Но я с самого начала настаивала…

— Нет, пожалуйста, не спорь, — подняв руку, жестом прошу прислушаться к моим словам. — Это не спонтанное решение. Билеты куплены вчера.

— Ты не вернешься? — в теплых янтарных глазах блестят неподдельные слезы. Она искренне не хочет меня отпускать, но, когда я прекращу щедро пополнять ее счета, сеньорита Контини довольно быстро переключится на следующий нераскрытый талант.

— Не знаю. Ничего не буду обещать.

Сабрина порывисто и крепко отнимает меня, как самого родного в мире человека. Поначалу ее эмоциональность смущала, но к хорошему привыкаешь быстро. Как, впрочем, и к плохому.

— Спасибо за все, Саби, — мягко отстранившись, благодарю я. — Ты так много для меня сделала. Я все это ценю. Поверь.

— Скажи, что будешь звонить, — с мольбой в голосе просит Сабрина, отмахиваясь от моих дежурных благодарностей.

— Я постараюсь, — бессовестно лгу и торопливо прощаюсь. — Прости, мне нужно бежать, — улыбнувшись, я быстро целую ее бархатную щечку и стремительной походкой выхожу из кафе.

На самом деле я никуда не спешу. Чемоданы собраны еще вчера, в аэропорт мне только завтра. В запасе достаточно времени, чтобы с размахом попрощаться с этим прекрасным городом и разбитыми мечтами о славе модного фотографа. Самое обидное, что по-настоящему я жаждала не признания. И не высоких оценок критиков.

Моя цель состояла совсем в другом.

Я хотела, чтобы меня заметили те, кто сумеет понять, что запечатлено на моих фото, расшифрует мое тайное послание.

Но мой замысел снова провалился.

Стоит ли продолжать?

Я не знаю… Правда не знаю. Моя душа в смятении, сердце практически утратило веру.

Четыре года. Четыре, черт возьми. Для кого-то никчемный срок, а для меня — вечность, и мои силы почти на исходе. Я устала и измучена постоянными перелетами, сменой климата и часовых поясов. За прошедшие четыре года я побывала в самых крупных и густонаселённых городах мира, где проходили более-менее значимые международные саммиты и конференции, посетила сотни модных публичных мест и крупных культурных мероприятий.

Мой ежегодный график поездок пестрил обилием событий, и я посещала почти все, но время от времени брала небольшую передышку и пряталась вдали от цивилизации, восстанавливая силы в единении с природой и заодно готовила коллекцию к очередной провальной выставке.

Еще до старта коллекции, я сама сливала в сеть свои снимки, и они как вирус мгновенно разлетались по всемирной паутине. Сабрина напрасно пыталась отследить «вредителя», подключая к безуспешному поиску знакомых программистов. Я была максимально осторожна, но в то же время оставляла по всюду неуловимые следы и знаки, которые должны были привести ко мне того, для кого предназначались.

Сделала ли я достаточно, чтобы привлечь внимание?

Почти уверена, что да, но результата по-прежнему нет.

Улей словно забыл обо мне. Я стала для него действительно невидимой. Прекратила свое существование. Умерла.