Уленшпигель и Гулливер. Антиевангелия XVI-XVIII веков

• Стоит отметить, что в этом рассказе Народной Книги Уленшпигель-Иуда все-таки не удержался и ОБМАНУЛ папу-Иисуса, когда заверил Его, что «Я — добрый христианин». Недаром далее сказано, что обманщик Уленшпигель-Иуда «каким был, таким и остался». Тем самым, еще раз подчеркнута низменность Иуды.

• Отметим еще раз, что в этом важном разделе Народной Книги история Уленшпигеля близка также к поздней раввинской версии жизнеописания Иисуса.

Итак, мы снова обнаружили яркий параллелизм.

23. Еще один рассказ о предательстве Иуды Искариота. Опустивший со Мною руку в блюдо, этот предаст Меня.

Сюжет о коварном предательстве Христа Иудой Искариотом явно волновал авторов Народной Книги. Недаром они вновь возвращаются к этому в главе 91, то есть уже в самом конце повествования. И этот повтор тоже достаточно ярок. Причем, что интересно, здесь уже Уленшпигель, — как практически и во всей Народной Книге, — изображает Иисуса Христа (а не Иуду, как в главе 34-й). А вот ПОПОМ здесь, в главе 91-й, назван Иуда Искариот. То есть, по сравнению с главой 34, которую мы только что анализировали, главных героев поменяли местами. Тот факт, что Иуду Искариота иногда именовали Папой-Попом, известен из раввино-иудейской версии жизнеописания Иисуса-Иешуа. Мы уже отмечали это любопытное обстоятельство в предыдущих публикациях, но теперь повторим еще раз.

Сказано: «Среди них (иудеев — Авт.) был один человек по имени Папа бен Рецицта (Papa ben Resistha), который считал, что все дела его (Иешу-Иисуса — Авт.) поддельны, обманчивы и лживы... Направился этот Папа к мудрецам и открыл им все замыслы и намерения (Иешу), и сказал им так: что дадите вы мне, если я приведу вас в то место, где скрывается Иешу?» [307], с.372.

Отсюда (и из дальнейшего текста) совершенно ясно следует, что здесь Папа — это прозвище Иуды Искариота. Поэтому не следует удивляться, что в Народной Книге, — некоторые места которой явно тяготеют к поздней раввинской версии, — Иуда иногда именуется Папой или Попом.

Итак, обратимся к 91-й главе Народной Книги. Мы цитируем.

«91-я ИСТОРИЯ РАССКАЗЫВАЕТ, КАК УЛЕНШПИГЕЛЬ СОСТАВИЛ СВОЕ ЗАВЕЩАНИЕ, ИЗ-ЗА КОТОРОГО ПОП ЗАМАРАЛ РУКИ.

Остерегитесь, духовные лица и миряне, чтобы вам НЕ ЗАМАРАТЬ РУК, как это было в случае с завещанием Уленшпигеля. Привели к Уленшпигелю одного попа, чтобы больной перед ним исповедался. Когда поп пришел, то подумал про себя: «Он был чудным человеком и чудачеством собрал много денег. Они не могли исчезнуть... ТЫ ДОЛЖЕН ЭТИ ДЕНЬГИ ВЫТЯНУТЬ У НЕГО ПРИ КОНЧИНЕ, может быть, и тебе тут что-то отколется».

Как только Уленшпигель начал исповедоваться попу и они стали друг с другом разговаривать, поп между прочим сказал так: «Уленшпигель, милый мой сын, подумайте при своей кончине о спасении вашей души. Вы были чудным человеком и много грешили. Покайтесь в этом, и если у вас есть деньги, Я БЫ ОХОТНО ИХ ВЗЯЛ и отдал на прославление господа для таких бедных священников, каков я сам... А если вы захотите и мне немного дать, я буду вас всю жизнь вспоминать и читать по вас заупокойные молитвы...».

Уленшпигель сказал: «Да, мой милый, я подумаю о вас. Приходите ко мне опять ПОСЛЕ ОБЕДА, я сам вложу вам в руки кусок золота...». Поп обрадовался и после обеда прибежал опять. А в то время, как он уходил, Уленшпигель взял кружку и наполнил ее до половины человечьим пометом, а сверху наложил немного денег, так, что они прикрывали дерьмо. Когда поп заявился опять, он сказал: «Мой милый Уленшпигель, я здесь. ЕСЛИ ВЫ ЖЕЛАЕТЕ МНЕ ЧТО-НИБУДЬ ДАТЬ, КАК ВЫ МНЕ ОБЕЩАЛИ, Я ПРИМУ».

Уленшпигель сказал: «Да, милый сударь, если вы зачерпнете скромно И НЕ СТАНЕТЕ ЖАДНИЧАТЬ, я разрешу вам взять пригоршню из этой кружки и вы потом меня вспомните». Поп сказал: «Я сделаю так, как вам хочется, и возьму оттуда точнехонько горсть». Тогда Уленшпигель снял крышку и сказал: «Гляньте, милый сударь, КРУЖКА ДОВЕРХУ ПОЛНА ДЕНЬГАМИ, ЛЕЗЬТЕ ТУДА РУКОЙ И БЕРИТЕ ПРИГОРШНЮ, только не загребайте чересчур глубоко».

Поп сказал: «Хорошо». Он искренне всему поверил, и ЖАДНОСТЬ ПОПУТАЛА ЕГО, ОН ЗАПУСТИЛ РУКУ В КРУЖКУ, НАДЕЯСЬ ЗАХВАТИТЬ БОЛЬШУЮ ПРИГОРШНЮ, ткнул рукой в содержимое и тут почувствовал что-то мягкое и мокрое под деньгами. Он поскорей вытащил пальцы из кружки, а у них все косточки оказались выпачканы в дерьме. Тут поп сказал Уленшпигелю: «Ну ты и лживый плут! Ты меня обманул при своей кончине, лежа на смертном одре...»