Улика на память

– Вход свободный. Наверняка соврал, что чей-то отец или дядька.

– Н-да, Димка, не повезло тебе.

– Я одного не пойму, что он от меня хочет?

– Мне кажется, ничего хорошего.

– Успокоила.

– А ты не согласен? Сам подумай, почему он не подходит, не заговаривает с тобой?

– На самом деле причин может быть много.

– Например, Глеб?

– Нет смысла гадать. Предлагаю следующий вариант, в следующий раз, когда увидим мужика, сами сядем ему на хвост. Узнаем, где живет, с кем общается и все в таком духе.

– Было бы неплохо, – неуверенно сказала Люська. – Только я сомневаюсь, что мы снова его увидим.

– Он не оставит меня в покое, Люсь, – Димон осмотрелся по сторонам. – Не исключено, что он и сейчас стоит где-то рядом, наблюдает за нами.

Люська поежилась.

– Тогда с сегодняшнего дня ходим порознь. Дим, перед тем, как выйти из дома, звони нам и Алиске, будем ходить за тобой по пятам. На расстоянии, разумеется. Если засечем мужика, созваниваемся и действуем по ситуации.

Марс заметил на газоне кошку, вскочил, загавкал.

– Марс, сидеть! – крикнул Димон. – Раньше на кошек внимания не обращал, а последние месяцы они его раздражают.

– Старый он у тебя.

– Кто старый, Марс?! Ему только шесть лет.

– Для собаки это возраст.

– Ничего подобного, у моего двоюродного брата…

– Димка, Димка, – Люська схватила Димона за локоть. – По-моему, я его вижу.

– Кого?

– Мужика, – Люська едва заметно кивнула подбородком в сторону арки. – Это он?

– Не, Люсь. Тот высокий, широкоплечий и волосы у него русые.

– Приглядись получше.

– Не он это, – сказал Димон.

Мы снова заговорили о кавказских овчарках, потом ушли с площадки, решив пройтись по набережной. Люська плелась позади, в разговоре не участвовала и через каждые пять минут твердила о слежке.

– Димка, посмотри назад. Там один чел топает. Вроде наш клиент.

Димка осторожно обернулся.

– Который?

– В кепке.

– Опять мимо.

– А тот, что за ним идет?

– Он лысый.

– Мог парик снять.

– И узкоплечий.

– Снял накладные плечи.

– Слушай, – разозлился я, – это уже паранойя. Тебе русским языком сказали: высокий, широкоплечий, русоволосый.

– И в сером свитере, – добавил Димон.

– Какие вы оба наивные. Если это слежка, то они конспирируются, будь здоров. Мужик в сером свитере может быть приманкой.

– То есть?

– А ты подумай, Дим. Почему он постоянно попадается тебе на глаза? Когда следят профессионалы, они превращаются в невидимок. Идешь себе, и знать не знаешь, что за тобой слежка. А этот мелькает и даже не пытается быть незамеченным.

– На что ты намекаешь?

– Он действует не один – у них команда.

– Тебя заносит, – сказал я.

– Никуда меня не заносит. Мы собираемся ждать, пока за Димкой увяжется мужик в сером свитере, а его возьмут и заменят кем-нибудь другим. Допустим, тем дистрофаном, – Люська кивнула на худого мужчину с портфелем в руках. – Или бабой. Молодой девушкой, древней старухой…

– Ага. Димон такая важная шишка, что на него открыли охоту и бандиты и спецслужбы. Кругом шпионы, никому нельзя доверять. Видишь деда с тележкой? Из их компании. И парень в бейсболке – шпион.

– Как хотите, – пожала плечами Люська. – Потом не говорите, что я вас не предупреждала. Стойте! Димка, та тетка слишком пристально на тебя смотрит. Глеб, я не преувеличиваю. И физиономия толстяка мне не нравится.

– Подозрительно как-то сегодня на набережной, – усмехнулся я. – Не пойти ли нам сразу в полицию.

Люська обиделась.

На протяжении недели мы вели наблюдение за Димоном. Утром шли за ним в школу, после уроков провожали домой. Вместе не тусили, Димон специально бесцельно шатался по району: то в книжный заскочит, то в пиццерию, в супермаркет, в обувную мастерскую, в интренет-кафе. Мужчину в сером свитере я больше не видел.

– Я была права, – сказала сегодня Люська на первой перемене. – Его заменили.

– Кем? Никто за Димоном не следил.

– Кроме нас, – хохотнула Алиса.

– Меня ходьба по району напрягает, – признался Димон. – Предлагаю забить на мужика.

– Ты что, Димка?

– Ну, следил он за мной, а теперь перестал. Все отлично.

– А вдруг, Дим?

– Увижу ещё раз, сам к нему подойду, спрошу в лоб, чего надо.

– Пару дней мы все-таки за тобой походим, – я хлопнул Димона по плечу. – На всякий пожарный.

…После шестого урока меня позвала в учительскую наша классуха – Нина Владимировна.

– Глеб, есть разговор.

– А отложить его нельзя? Нина Владимировна, мне бежать надо.

– Успеешь.

– Подождите, я тогда Алисе позвоню, предупрежу, что задержусь.

– Алиса уже в учительской, – улыбнулась Нина Владимировна.

– Вот как?! Хм… – я был удивлен.

В учительской кроме Алисы была наша завучиха Клара Степановна по кличке Штангенциркуль. Злющая баба, старая дева, срывающая своё зло на нас и учителях. Сейчас Штангенциркуль сидела за столом, склонившись над журналом. Алиса, сжавшись, сидела в кресле.

Когда мы с Ниной Владимировной зашли в учительскую, завучиха, не поднимая головы, сказала:

– Нина Владимировна, я не вижу на своем столе вашу объяснительную. Вчера вы опоздали на урок на десять минут.

Нина Владимировна подошла к столу, выдвинула верхний ящик, достала лист бумаги, молча протянув его завучихе. Та, хмыкнув, начала читать.

– Детский сад, честное слово.