Читаем Улисс полностью

Склонив голову набок, он раздает торопливые благословения средним и указательным пальцами, дарует пасхальный поцелуй и удаляется потешными двойными шарканьями, в съезжающем с боку на бок цилиндре, стремительно уменьшаясь до размеров собственной свиты. Карлики следуют за ним, выписывая зигзаги, пихаясь, хихикая, подглядывая, переглядываясь, обмениваясь пасхальными поцелуями. Издалека доносится его голос, мужественный и милостивый, мягкий и мелодичный:

Унесет мое сердце к тебе,

Унесет мое сердце к тебе,

И послушный ночной ветерок

Унесет мое сердце к тебе[1698]!

Ручка запертой двери поворачивается.

Дверная ручка . Тееебеее!

Зоя . Там в двери дьявол.

Мужская фигура сходит по скрипучим ступенькам, слышно, как она берет с вешалки шляпу и дождевик. Блум словно помимо воли трогается с места, идет вперед, по пути слегка прикрывает дверь, потом, нервничая, достает из кармана плитку шоколада, протягивает Зое.

Зоя (шутливо обнюхав его шевелюру). Хмм. Передай своей матушке спасибо. Люблю, чего обожаю.

Блум (настораживается, услыхав мужской голос, говорящий с девками на крыльце). Вдруг это он? После? Или из-за того, что не. Или решил добавить?

Зоя (разрывая фольгу). Пальцы придумали раньше вилок. (Отломив дольку, грызет, подает другую Китти Риккетс, игриво обращается к Линчу.) Может, и тебе пилюльку? (Он кивает. Она поддразнивает его.) Дать или обождать? (Он открывает рот, задрав голову. Она ведет приманку по кругу влево, его голова следом. Ведет в обратную сторону, он взглядывает на нее.) Лови!

Она кидает кусочек. На лету цапнув ртом, он звучно разгрызает его.

Китти (жуя). Тот инженер, с которым я на Майрас ходила, вот у него дивные шоколадки. Внутри всякие ликеры. А на этот базар сам вице-король приехал с супругой. Мы там столько у Тофта на карусели кружились, до сих пор в себя не приду[1699].

Блум (а меховой шубе Свенгали[1700], с наполеоновской прядью, скрестив руки на груди, нахмурил лоб в усилии чревовещателя-экзорциста, пронзительный орлиный взгляд устремлен на дверь. Затем, напрягшись, выставив левую ногу, делает быстрый повелительный пасс и, сняв правую руку с левого плеча, подает знак мастера ложи). Изыди, изыди, изыди, кто бы ты ни был, заклинаю тебя!

Снаружи в тумане слышны удаляющиеся шаги и мужской кашель. На лице Блума облегчение. Он стоит в спокойной непринужденной позе, заложив руку за вырез жилета. Зоя протягивает ему шоколад.

Блум (солидно). Благодарю.

Зоя . Раз говорят, слушайся. Бери-ка!

По лестнице твердый перестук каблучков.

Блум (берет дольку). Возбуждающее? Но я думал что. Ваниль, это успокоительное или? Мнемо. Рассеянный свет, и память рассеивается. Красное действует на волчанку. Цвета влияют на характер у женщин, насколько он есть у них. Эта чернота вгоняет в тоску. Ешьте и веселитесь, ибо завтра. (Ест.) На вкус тоже влияет, розоватость. Но я так давно не. Кажется незнакомым. Возбуж. Тот священник. Надо, чтоб вышло. Лучше поздно, чем никогда. Попробовать трюфли от Эндрюса.

Отворяется дверь. Входит хозяйка заведения, тучная Белла Коэн. На ней длинное платье цвета слоновой кости, с пышной бахромой по подолу. Ища прохлады, она обмахивается черным костяным веером, на манер Минни Хок[1701] в «Кармен». На левой руке два кольца, обручальное и придерживающее его. У нее оливковое, немного вспотевшее лицо с крупными чертами, с мясистым носом, ноздри тронуты оранжевым. Глаза сильно подведены. Заметно пробиваются усики. В ушах большие серьги с бериллами.

Белла . Это нет слов! Я вся взопрела, как куча.

Она обводит глазами пары, затем останавливает взгляд на Блуме, властный, настойчивый. Большой веер ветерком овевает ее лицо, шею, ее вздымающиеся округлости. Ее ястребиные глаза сверкают.

Веер (колышется быстро, потом замедленно). Я вижу, ты женат.

Блум . Да… Не совсем, я куда-то затерял…

Веер (приоткрывается, складывается). И она верховодит. Под башмаком у жены.

Блум (с тупой ухмылкой уставясь в пол). Это верно.

Веер (сложенный, замер у ее ушка). Ты не забыл меня?

Блум . Да. Нет[1702].

Веер (сложенный, у ее талии). Это я та она о ком ты прежде мечтал? И тогда была она он ты нас знал с тех пор? И я все они и сейчас мы все те же?

Белла подходит к нему, легонько похлопывает веером.

Блум (вздрагивает). Властное создание[1703]. Прочла у меня в глазах эту дрему, которая нравится женщинам.

Веер (похлопывая). Мы встретились. Ты мой. Такова судьба.

Перейти на страницу:

Все книги серии Иностранная литература. Большие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Рукопись, найденная в Сарагосе
Рукопись, найденная в Сарагосе

JAN POTOCKI Rękopis znaleziony w SaragossieПри жизни Яна Потоцкого (1761–1815) из его романа публиковались только обширные фрагменты на французском языке (1804, 1813–1814), на котором был написан роман.В 1847 г. Карл Эдмунд Хоецкий (псевдоним — Шарль Эдмон), располагавший французскими рукописями Потоцкого, завершил перевод всего романа на польский язык и опубликовал его в Лейпциге. Французский оригинал всей книги утрачен; в Краковском воеводском архиве на Вавеле сохранился лишь чистовой автограф 31–40 "дней". Он был использован Лешеком Кукульским, подготовившим польское издание с учетом многочисленных источников, в том числе первых французских публикаций. Таким образом, издание Л. Кукульского, положенное в основу русского перевода, дает заведомо контаминированный текст.

Ян Потоцкий

Приключения / Исторические приключения / Современная русская и зарубежная проза / История

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне