Улисс

В темноте ощущалось порханье призрачных рук и, когда молитва тантры была обращена в надлежащую сферу, постепенно начала различаться слабая, но возрастающая люминисценция рубинового света, воспроявлявшая эфиричное сдвоеннное существо, замечательной жизнеподобности благодаря истечению ионного излучения с темени головы и от лица. Связь осуществлялась через гипоталамус, а также посредством оранжеогневых и алых лучей, исходящих от сакральной области и солярной сети. Спрошенный посредством его земного имени о нынешнем его местопребывании в небесном мире, он изъяснил, что пребывает теперь на пути пралайи, или возвращения, но всё ещё подвержен мытарствам чинимым кровожадными сущностями нижних астральных уровней. На вопрос о первых его ощущениях по ту сторону великого раздела, он изъяснил, что первоначально видел словно через затемнённое стекло, однако перед перешедшими в запредельность раскрываются высшие возможности атмического развития. Переспрошенный сходна ли тамошняя жизнь с переживаемой нами во плоти, он изъяснил, что слыхал от более облагодетельствованных ныне в духе существ, что их обители снабжены всеми современными домашними удобствами такими как талафана, лифата, халадална, ватарклазаат, и что верховным адептам случается погружаться в волны наичистейшего, по своей природе, услаждовения. На просьбу о кружке густого молока, оно было принесено и явно предоставило облегчение. Спрошенный не желает ли он что-либо передать живущим, он воззвал ко всем, кто пока ещё пребывает не с той стороны Майи, признать истинный путь поскольку, как стало известно в деванических кругах, приближение Марса и Юпитера к восточному англу, где в силе баран, предвещает недоброе. Затем было спрошено нет ли особых желаний со стороны усопшего и ответом было: "Мы приветствуем вас, друзья на земле, которые ещё во плоти. Учтите: К. К. не излишествует." Было выявлено, что это относится к м-ру Корнелиусу Келехеру, управляющему популярного похоронного учреждения г. г. О'Нейлов, личному другу усопшего, который был ответственен за исполнение похоронных обрядов.

Перед отходом он попросил, чтобы передали его дорогому сыну Пэтси, что второй ботинок, который тот искал, в настоящее время находится под комодом в комнате для квартирантов, и что эту пару надо снести к Кулену для замены только подмёток, а каблуки ещё крепкие. Он изъяснил, что это соображение весьма нарушало упокоённость его сознания в иной сфере, и настоятельно просил, чтобы пожелание его было передано. Были высказаны заверения в уделении надлежащего внимания этому вопросу и получено засвидетельствование, что обещание это принесло облегчение.

Он ушёл из юдоли смертных: О'Дигнам, сын нашего утра. Легкоступен был его шаг по папортникам: Патрик с лучезарным челом. Рыдай, Банба, ветром своим: и рыдай, О, океан, своим смерчем.

– Вот опять он,– грит Патриот и глядит за дверь.

– Кто?– грю.

– Цвейт,– грит.– Он тут выхаживает, как часовой, уже минут десять.

И, е-бо, гляжу его физия заглянула и опять отрисовалась.

Малой Альф был прям оглаушеный. Е-бо, в натуре.

– Исусе добрый,– грит.– Я б мог присягнуть, что это он был.

И тут Боб Доран, а он последний скандалюга в Дублине, когда поддаст, сбил шляпу себе на загривок и грит:

– Кто вякнул на Исуса, что добрый?

– Просю упростить,– грит Альф.

– Это что за добрый Исус,– грит Боб Доран,– если прибрал беднягу Вилли Дигнама?

– Ну, ладно,– грит Альф, чтоб замять это.– Он-то уж отмучился.

Но Боб Доран как заорёт:

– Он долбаный падлюга, говорю вам, что прибрал беднягу Вилли Дигнама.

Тута Терри подошёл и напрямую ему намекнул, что, мол, потише, им ни к чему такие разговоры в почтенном заведении с лицензией. И Боб Доран зачал рыдать по Пэдди Дигнаму, так же правда, как мы щас тута вот.

– Прекрасный человек,– грит и хлюпает, соплю пускает,– чистейшей души.

Аж слезу у тебя выжимает. А он всё утирается своей долбаной шляпой. Лучше б уж свалил додому к своей сноходящей сучке, на которой женился – Лунни, дочка бейлифа по охране порядка. Мамаша держала бордель на Хардвик-Стрит и она шастала там по лестнице, Бентам Лайнс говорил мне, торчала там в два ночи без всего, выставивши свою персону, в чём мать родила, перед посетителями, всем поровну и без утайки.

– А уж такой же ж благородный был да честный,– грит.– И вот не стало бедняги Вилли, Пэдди Дигнама.

И скорбно, и с тяжелым сердцем, оплакал он угасновение сего луча небес.

Старый Гэрриовен опять завёлся рычать на Цвейта, что нарисовался за дверью.

– Входи, чё уж там, он тебя не съест,– грит Патриот.

Тута Цвейт вкатывает, мудильным своим глазом пасёт за псиной и спрашивает Терри, не тут ли Мартин Канинхем.

– О, Исусе М'Кеон,– грит Джо над одним из тех писем.– Вы ж только послушайте, а?

И заводится читать из одного: