Улисс

Сатанеют, когда у них начинается. Мрачный демонский вид. Молли часто говорила, для неё всякая вещь становится весом в тонну. Пощекоти мне под пяткой. О так! О как хорошо! Пробовал и я. Неплохо для разрядки, иногда. А как оно с ними потом, не слишком плохо? С одной стороны, можно уже не остерегаться. Сворачивается молоко, трубы перекрыты. Что-то типа увядания растений, я читал, в саду. Ещё говорят, если цветок на ней вянет, значит кокетка. Ну, это всё. Она, наверно, усекла, что я. Под такой настрой часто и встречаешь то, что надо. Я ей понравился, что ли? Они на одежку смотрят. Вмиг распознают дамского угодника: воротнички: манжеты. Впрочем, петухи и львы поступают также, и олени. Месте с тем, предпочитают, чтоб галстук был сдвинут, или ещё что. Брюки? Если б, к примеру, я, когда я? Нет. Тут деликатно подходить. Не любят – хвать и завалил. Поцелуй в темноте, и никому не говори. Что-то во мне увидала. Интересно что. Скорее б со мной, чем с каким-то поэтом зашмыганым, с начёсом засаленой чёлки на его правую линзу. Для помощи джентельмену в литературной работе. Нужен уход за внешностью в моём возрасте. Так и не повернулся к ней в профиль. Хотя, как знать. Выходят же красивые девушки за уродливых мужчин. Красотка и монстр. Да, и не такой уж я и, раз Молли. Сняла шляпу – показать волосы. Широкие поля, чтоб скрывать лицо при встрече с кем-то, кто её знает, наклонится или поднесёт букет цветов понюхать. Волосы крепчают от совокуплений. Десять круглых мне дали за Моллины волосы, когда мы сидели без пенни, на Холлес-Стрит. Почему нет? Допустим он дал бы ей деньги. Почему нет? Всё предрассудки. Она стоит десяти, пятнадцати, больше фунта. А? По-моему, да. А всё за так. Уверенный почерк. М-с Марион. Я не забыл написать адрес на конверте, как на той открытке Флинну? Или, как в тот раз я отправился к Дринми без галстука. Поцапался с Молли. Это меня выбило. Нет, вспомнил. Ричи Гулдинг. Он тоже. Ему неловко. Забавно, остановились в полпятого. Пыль. Их чистят маслом из акульей печени, и сам смогу. Вполне. Как раз в момент, когда он, она.

О, он, да. В неё. Она, да. Кончили.

Ах!

Цвейт тщательно перезаправил свою увлажнённую рубашку. О Господи, этот хромоногий дьяволёнок. Начинает холодить и облипает. Побочный эффект не из приятных. Но ведь как-то ж надо избавляться. Им-то без разницы. А может и гордятся. Потом по домам, к детишкам и молочишку, и читают молитву на сон грядущий. Ну, а что в них такого, если глянуть без прикрас. Требуется декорация, грим, костюм, поза, музыка. Ещё и имя. Амуры актриссы. Нелл Гвинн, м-с Подвязпоясс, Мод Бренском. Занавес поднят. Серебристое сияние луны. Полураздетая девица с задумчиво-увесистой грудью. Приди желанный, поцелуй меня. Я всё ещё вся трепещу. Как это придаёт мужчине сил. В чём и секрет.