Улиткин Дол

Акрополь произвёл на Яшу странное впечатление. Его захлестнула волна негодования: почти весь шедевр лежал на земле кусками.

– Я не понял, что ЮНЕСКО не имеет средств поднять эти куски колонн и поставить один на другой?! Вон же видно: сначала этот, потом на него вон тот поменьше… Это же вред, показывать людям свалку камней, ты что, не понимаешь? – тряс Яша отца за локоть. – Где та красота, которую люди едут сюда смотреть? Они же приезжают сюда раз в жизни и что они видят?..

– Я с тобой согласен, старик, – вяло отвечал Барсук. – Не кипятись – и так жарит…

Жара, действительно, давила бетонной плитой на каждую клетку тела.

Вечером Барсук позвонил маме Марине. Оказалось, что они с Саввой уже перебрались из Коринфа на какой-то остров и ждут Яшу там, в комфортной гостинице.

– А нам только лучше, – сказал Барсук, блаженно растянувшись на диване после душа.

Савва как всегда встретил брата бешенными объятиями. Он сразу же увлёк Якова в свою комнату показывать найденные ракушки и камешки. Барсук нехотя остался с Мариной наедине и, после пятиминутного кофепития, ушёл спать.

Во сне на греческом острове Яша увидел лестницу. Где он находился, и что это была за лестница – непонятно. Но голос, который с ним разговаривал, напоминал голос Грека, Руны Маназ.

– Лестница и школа – в некоторых языках обозначаются одним словом, – говорил голос. – Ступени познания, всё просто. Шагай. Двигайся. Иди. Узнай, что там наверху. Заметь, лестница познания – всегда спираль. Почему? Потому что большинство энергий в мире идут спирально…

Яша проснулся, открыл глаза и продолжал додумывать сон. Лестница – это школа, ступени… Спиральная лестница со ступеньками… ДНК – спираль… Галактика – спираль… Спираль тоже имеет ступени? Неважно, всё это – путь. Ну да, родился – женился, молодой – состарился, и это и всё? Это не путь, это канва для получения знаний, опыта. Вернее, один вариант канвы, отрезок… Пора вставать.

За завтраком Марина курила и ворчала по поводу купания Саввы: тот перекупался и начал кашлять, немного поднялась температура. Яше стало ясно, что сюрприз, к сожалению, он увидит один. Барсук заметно волновался, куда-то звонил, оттягивал разговор и поездку. Наконец, он объявил Марине, что они с Яковом едут на пару дней в Дельфы.

– Оракула слушать, – сказал он.

Марина затушила сигарету.

– Я не сомневалась.

Но в Дельфы они не поехали. Барсук нанял такси в Афинах, машина вывезла их за город и уехала, оставив путников наедине с оглушающим оркестром миллиона невидимых цикад. Перед Яшей раскинулись остатки какого-то древнего храма: одни стены, покрытые кустарником и песком. Барсук увлёк Яшу по древней лестнице, свернул куда-то и вдруг начал спускаться по рассыпающимся каменным ступеням вниз, под землю.

– Стой, ты куда? – Яша еле успевал за отцом. – Клад будем искать? Так и скажи…

Барсук вдруг остановился.

– Так, слушай. Сейчас мы пойдём ниже. Будет трудно дышать, будет тошнить – терпи и помалкивай, понял? Нога как?

– Нога нормально хромает. А… идём в погребальную камеру древнего царя? – попробовал шутить Яша.

Барсук похлопал его по плечу и на миг закрыл глаза.

– Надо спешить. Она уже ждёт нас.

Яша, Яков Трубачёв, ученик Школы Улиткин Дол Пятого Мира, привык к чудесам и неожиданностям! Более того, тяга к познанию и встрече с новым превышала всё в жизни.

– Давай, веди!

И они спустились в полный мрак.

– Сейчас я зажгу фонарь, – сказал Барсук-отец, и желанный лучик осветил ход.

Они шли долго. Радость была только в том, что проход расширялся. Вдруг Барсук остановился и присел на какой-то выступ.

– Как?

– Нормально, – сказал Яша и тоже присел.

Тут он заметил, что они находятся в огромном туннеле. Свод был где-то на высоте пяти-семи метров.

– Ого, – сказал Яша и услышал свой голос отовсюду, – это что греки так копать умели?

– Бери выше, сынок, большие цивилизации. До истории в учебниках, разумеется, – Барсук выравнивал дыхание. – Сейчас подышим и пойдём дальше. Осталось немного… Главное, не спутать повороты…

И они двинулись по гигантскому тоннелю. Через некоторое время Барсук остановился, подошёл к стене и начал ощупывать её.

– Тут, что ли… – говорил он себе под нос. – Вот! Помоги, толкай!..

Яша припал к стене, кусок которой оказался дверью, они навалились, дверь открылась. Барсук взял Якова за руку, и они вошли в коридор.

– Теперь скоро, – сказал Барсук, и тут Яков ощутил такой прилив тошноты, что остановился.

– Что, схватило? Вдохни сильно. Вон выход впереди, видишь свет?

Действительно, впереди брезжил серый отблеск на каменной стене коридора. Оттуда неожиданно дохнул ледяной холод.

Вскоре они вышли из-под земли, и Яша огляделся. Перед путешественниками раскинулась горная местность без единого куста или дерева, а далее – море, но не синее Эгейское, а как будто какое-то другое, серое и холодное.

– Погода испортилась что ли? – неуверенно спросил Яша.

Барсук не отвечал, а как-то странно улыбался, словно собирался пуститься в пляс.

– Дружище!.. Если бы ты знал, где мы находимся!.. Скажу так: мы уже не в Греции.

Яша поёжился от холодного ветра:

– Ветерок совсем северный… Не темни, я замёрз.