Улица Ангела

— И я тоже. Это скучно. Было еще ничего, пока мой брат не уехал в Судан. С ним мы довольно весело проводили праздники.

— Но у вас, кажется, есть еще другой брат, Морисон? Помнится, я встречала его здесь.

— Да, Энтони. Он в Кембридже, занимается научными исследованиями. Кстати, он намерен приехать в Лондон в начале будущей недели со своим товарищем по фамилии Джиггс, или Хоггс, или что-то в этом роде и приглашает меня и кого-нибудь из моих приятельниц провести с ними вечер. Воображаю, что в лабораториях Кембриджского университета называется «провести вечер»! Если кто-нибудь из вас умирает от желания так повеселиться, то пожалуйста, милости просим! Но я и вам не советую и сама постараюсь отделаться от этого приглашения.

— А вы ведь жаждали мужской компании, Морисон?

— Не такой! Я уже раз испытала это удовольствие. Мой брат Энтони совсем не похож на Тома, того, что в Судане. Он довольно угрюмый и молчаливый малый. Ну, а его товарищ, Джиггс или Хоггс — это что-то невозможное! Громадного роста, в очках, нескладный увалень с гладко остриженной головой и длиннущим носом. Когда пробуешь завести с ним разговор, он думает, что от него требуются какие-нибудь научные разъяснения. Если он не знает чего-нибудь, он просто отвечает «не знаю», зато если знает, то начинает все объяснять, прочтет целую лекцию, а потом опять молчит, как немой. В его обществе мне казалось, что я опять в школе. Ужас что такое! Энтони его, конечно, боготворит и думает, что он делает мне невероятное одолжение, когда приводит это чучело. В прошлый раз он мне сказал: «Когда-нибудь ты будешь гордиться тем, что разговаривала с Джиггсом (или Хоггсом?)». А я ему ответила, что я не тщеславна и рискну пренебречь этой великой честью. Нет, знаете что, никто из нас не поедет с ними! Я решительно намерена от них отделаться. Когда я заговорила о Джиггсе, мне слишком ясно вспомнилось все!

— Ого! — воскликнула мисс Кэднем, посмотрев на часы. — Мне пора бежать.

— Айвор?

— Да, Айвор, слава Богу! У нас назревает новая ссора, но я знаю, что он все равно будет меня ждать.

— И нелепая же пара! — сказала мисс Мэтфилд с улыбкой, провожая Кэдди глазами.

— Кто? Кэдди с ее Айвором? Да, настоящие сумасброды, если верить всему, что я о них слышала. Но все же, — добавила осторожно мисс Морисон, — он помогает ей коротать время, правда?

— О, гораздо больше! Кэдди живет чудесной, разнообразной жизнью. Впрочем, не будь у нее Айвора, с которым можно ссориться и потом мириться, она бы нашла что-нибудь другое. Она да вот еще Эвелина Энсделл — единственные люди в Бэрпенфилде, которым я иногда завидую, потому что обе они хоть и глупенькие, а умеют жить весело. Не завести ли и мне какого-нибудь милого мальчика вроде Айвора? — Мисс Мэтфилд отрывисто засмеялась.

— А вы, Мэтфилд, не ведете двойную жизнь… или как это называется? — спросила мисс Морисон с легкой грустью.

— О Господи, конечно, нет! Что вы этим хотите сказать?

— Знаете что, давайте выкурим еще по одной папиросе, кутить так кутить!.. А спросила я потому… ведь это для вас только лестно…

— Не нахожу.

— Я спросила это потому, что вы кажетесь мне человеком, который ведет где-то другую, более интересную жизнь. Вы ходите на службу в Сити (ведь контора ваша в Сити, кажется, — да, вы мне говорили, помню), а к вечеру возвращаетесь сюда, и это как будто все. А между тем у вас такое живое лицо, как будто с вами происходит еще что-то.

— Нет, ничего со мной не происходит, — усмехнулась мисс Мэтфилд, закуривая папиросу. — А жаль! Все так скучно, прилично и обыкновенно. Все так, как полагается в Бэрпенфилде!

— Черт бы его побрал!.. Нет, право, Мэтфилд, вы меня разочаровали. Одно время я подозревала вас в скрытности. Расскажите мне, какого сорта мужчины имеются у вас в конторе. Говорила я вам когда-нибудь, что тоже служила в Сити? Я просто умирала там с тоски. Мне думается, та контора была совсем не типичная контора Сити, да я и работала в ней только одну неделю. Там было четверо мужчин: двое молодых с полипами в носу и пискливыми голосами (они всегда называли меня «мисс») и два постарше, краснорожие, с нафабренными усами. Эти двое то орали на меня во весь голос, то начинали ко мне подъезжать, наклонялись близко, дышали мне в затылок, клали мне на плечи горячие руки. Фу, мерзость! Не говорите мне, что все мужчины таковы! А у вас в конторе какие?

Они сидели в тихом углу «комнаты отдыха», которая сегодня вообще была почти пуста. И мисс Мэтфилд неожиданно для самой себя пустилась в подробное описание своих сослуживцев, закончив новым пришельцем, мистером Голспи. Она рассказала о своем посещении «Леммалы», об иностранцах-моряках, о кают-компании, о водке, описала все романтические подробности. Рассказывала она хорошо, и мисс Морисон, забыв о своей привычной позе томного презрения к миру, слушала с жадным вниманием.