Улица Бесячая

О, демон мой! Поди же прочь меня!
О, Господи! Не дай мне возгордиться!
Моя заслуга вовсе не моя!
Не допусти злу в сердце поселиться!
Веленью музы тайной я послушен.
Лишь ей одной я верен и радушен.
Лишь ей одной я душу доверяю
И про себя молитву повторяю:
О, Муза! Ныне я тебя пою!
Благослови меня и мою лиру!
Пусть звон её приятен будет Миру!
Венец любви на голову мою
Сплети, как дар божественного счастья
И нить удачи на моё запястье!..

XI

Есенин… В понедельник или вторник
Прошлась о нём по Питеру молва.
И, о удача! Вот и первый сборник…
Восторженная критики хвала!..
Золотокудрый юноша – поэт
Читал стихи… Красивый силуэт
Его был очень многим уж по нраву,
Короче говоря, обрёл он славу
И стал уж популярным средь читак,
Своим, родным среди кружка поэтов
И разных сатирических памфлетов…
Кипела жизнь! Вернее, как-то так!
До Октября почти рукой подать!..
Приказ: «Сергея на войну забрать!..»

XII

Подробности дальнейшего сюжета
Из службы санитаром мы опустим,
Обмолвив, – лишь для скудного бюджета…
Но суть саму мы с вами не упустим.
Скажу одно: Есенин отказался
Писать стихи да чуть ли не подрался,
О государе-батюшке царе
О Николае и его добре,
Хоть дружен был с самой императрицей,
Которой он читал свои стихи,
Но не простили дерзкие грехи
Ему и наградили вдруг темницей —
Точней – «Дисциплинарный батальон»,
Где ел он очень скверненький бульон.

XIII

Октябрь!.. Революция и Ленин!..
Раскаты грома всюду и гроза!..
И в пролетарских массах наш Есенин
С надеждой смотрит, искоса, в глаза…
Порыв души! Восторженное чувство!
И новое советское искусство
Свободных и рабочих человеков!
Таких, как Горький, «а не гомосеков…»[5]
«Права рабам и паспорта с печатью!..»
Кумиры Маркса дружно собрались
И за мечтой великой понеслись —
Всей красной от крови несметной ратью!
Погибла Русь! Теперь РСФСР,
Потом уже могучий СССР.

XIV

Скандал!.. Есенин – странник, хулиган!
Он по степям и кабакам кочует
За образом… Имажинизм – стакан!
И всяких разных putes et chiennes целует…[6]
Где только ни был он: и в Персии великой,[7]
Где жил Хафиз среди пустыни дикой,[8]
В Крыму и на Кавказе, Оренбуржье!..
Он был на ты с пером, во всеоружье!
Но осенью – шёл двадцать первый год,
Влюбился наш Сергей не понарошку
В танцорку Айседору, как в рыбёшку[9]
Тот самый деревенский милый кот.
Сергей и Айседора поженились,
А далее в Америку пустились.

XV