Улица Иисуса

– Как глупо я должно быть сейчас выгляжу, – заметила Мина. – Никогда еще мне не приходилось уговаривать витязя лечь со мной.

– И много у тебя их было? – ревниво спросил Егор.

– Не твое дело. Ты идешь со мной? Или я одеваюсь.

– Прежде скажи, где взять порошок.

– Китай завоеван монголами, – произнесла Мина.

– И-и….?

– Дальше сам.

– Намек понял, – сказал Егор, хотя еще ничего не понял, но тянуть далее было бы верхом неприличия.

Он притянул к себе девушку, запрокидывая ее лицо поцелуем. И почувствовал, как теряет вес своего тела и поднимается куда-то ввысь. Заботы вдруг оставили его.

Когда Егор очнулся, он увидел ткань палатки над головой. Открыл полог и выглянул наружу. Все вокруг было занесено снегом.

– Любопытно, – подумал он, – неужели каждое посещение рая заканчивается снегопадом? А где девица? Неужели мне все это привиделось? Однако снег в середине марта – это неожиданно. Ах да, здесь же горы. Неужели это был сон?

Он долго вглядывался в соседнюю вершину. – Нет, это был не сон. Но, как я в таком случае, здесь оказался? Ибрагим, конечно, мужик неслабый, но сюда бы он меня не донес. Надо будет еще раз прогуляться. Б-рр, – Егор зябко передернул плечами. Он основательно продрог в палатке. Егор подошел к скале, приложил к ней ухо. Крикнул.

– Эй, Али!

Взял кусок гранита, валявшегося под ногами, постучал по скале. Тишина. Ну что же, пора за работу. Заодно и согреемся. Он взялся за лом и всадил острие в тонкую расщелину, и замер. Что-то очень важное откликнулось ему в этот миг, и он тщетно пытался извлечь это из глубин сознания. «Китайский порошок! – вдруг выплыло из памяти. – А почему китайский порошок, что было с ним связано»? Надо помочь памяти. Егор бросил лом и стал спускаться вниз по склону. Ручей был на месте. Егор пошел вверх по течению. Добрался до середины горы и остановился. В этом месте ручей уходил под скалу. Вернее, он вытекал из нее. В то время, как он должен был привести на плато. Но здесь не было никакого плато. И надо было поворачивать обратно. И тут он заметил, что из кармана его фарзии выглядывает кончик какой-то ткани. Егор с недоумением вытянул его. Это была прозрачная невесомая синяя материя с серебряными звездами. Мина! Значит, она ушла от него, в чем мать родила. В такую-то погоду. Как она сказала – «китайский порошок». И тут он вспомнил окончание фразы – «Разнесет все к чертовой матери».

– Спасибо, хозяйка горы, – сказал Егор и обмотал шею этой тканью. Тепла от нее не было, но было приятно. – Может, еще встретимся. Я буду рад.

Егор вернулся к скале и постучал по ней.

– Эй, Али, я в город. Держись там. Я скоро.

Егор собрал палатку, инструменты спрятал под камнями. Проверил тайник, в котором лежал хурджин набитый золотом. Отсыпал себе десяток монет и пошел на тракт.

По мере отдаления от горы, снежный покров пошел на убыль. И на караванной тропе его вовсе не было.

«Значит, только меня засыпали, – подумал Егор, – прицельным снегометанием. Точно, все это райские штучки. А у Али, как он рассказывал, было точно также». Он простоял на дороге около двух часов. Один небольшой караван прошел в обратную сторону. Когда появилась попутная арба, в возчике он к радости своей узнал горшечника и счел это добрым предзнаменованием.

– Салам, а киши, – крикнул он издалека, – как хорошо, что ты вернулся!

Арбакеш приложил ко лбу ладонь козырьком узнав, расплылся в улыбке.

– А, езид, ты что ли, кто вернулся? Я вернулся? Это ты вернулся, а я здесь часто езжу, – поравнявшись с Егоркой, он натянул поводья.

– Опять горшки везешь? – спросил Егор.

– Конечно, я их всю жизнь вожу. Это моя работа. А ты в город?

– Да, если подвезешь, помогу продать.

– Конечно, подвезу, дорогой мой, садись, у тебя легкая рука. Садись, садись.

Рассказывай.

– Что рассказывать?

– Как что? Вся деревня за тебя переживает. Пробил тоннель? Как девушка? Отец ее, изверг, не сжалился над тобой?

– Нет, не сжалился. Долблю пока что.

– А в город зачем? Инструмент поломался?

– Кое-что купить надо. Кстати ты случайно не знаешь, что такое китайский порошок?

Арбакеш покачал головой.

– В первый раз слышу.

– А с монголами ты хорошо знаком?

– Кое с кем знаком, в основном с часовыми на воротах. Зачем тебе?

– Я пока еще плохо представляю, зачем мне это. Ты езжай пока. А я подумаю.

– А может, ты бросишь эту затею, а сынок? – сочувственно сказал возчик. – Мало что ли девушек на свете? Свет клином сошелся на ней? Зачем тебе такой тесть сдался. Если сейчас такие условия ставит, то, что потом будет? Со свету сживет.

– Ты мне напомнил одну библейскую историю, – заметил Егор. – Там жених семь лет в рабстве провел у своего тестя. Так что в твоих словах есть рациональное зерно, но что делать, сердцу не прикажешь, – вымолвив это, Егор погрузился в свои мысли. А старик, видя его озабоченное лицо оставил его в покое.

Константинополь