Улица королевы Вильгельмины

– Если из ГПУ, Латабар не сказал бы. Значит… Погодите, погодите, попробую угадать… Комендатура?.. Нет, они в одиночку не ходят… Уж не из так благосклонно относящегося к нашей братии-лицедеям учреждения на улице Королевы Вильгельмины?

Пришлось, улыбаясь, подтвердить.

– Спасибо! – и привычно приняла букет цветов, который я до сих пор, согласно местным правилам этикета, держал за спиной. – О, шикарный букет! Спасибо… На свои деньги куплены? Или на казенные?

– Как вам сказать? У нас все деньги считаются народными.

– И услуги за подаренные цветы оказываются тоже всему народу?

Остра на язычок, ничего не скажешь!

Наконец, отпустив еще несколько двусмысленных колкостей, она унялась.

– Если вам от меня ничего более существенного не требуется, то начинайте задавать свои вопросы. Вы ведь за этим пришли, не так ли?

– Честно говоря, я хотел пригласить вас в ресторан на ужин.

– И задавать свои вопросы там? Признаться, я не склонна соединять приятное с полезным, тем более, что на сегодня я уже приглашена, – и посмотрела на часы. – Через полчаса за мной придут. Вернее, приедут.

– На черном "вандерере"?

– Вот оно что! Тогда я понимаю, что именно, точнее, кто именно вас интересует. Итак, краткая характеристика, Насквозь испорченный, насквозь лживый мальчишка, без чего-либо святого в душе. Ценит только деньги и все, что они могут дать. Клянется в вечной любви, а сам думает только о постели. Дарит каждый день дорогие букеты с мыслью, что они должны окупиться через точно рассчитанный им промежуток времени… Я его раскусила уже в первый час знакомства, но тянула с разрывом, так как тоже являюсь испорченной, эгоистичной, расчетливой тварью. Но на прошлой неделе выгнала его окончательно. Знаете, иногда бывает так противно, что невозможно сдерживаться… А он опять тут как тут. На этот раз соблазняет каким-то дорогим подарком.

Гуркин от души смеялся, когда я ему рассказал о своем визите к Шари Дери.

– Ты смотри, какая умница! А наши венгерские знатоки твердят: кусок красивого мяса, кусок красивого мяса!.. Нет, надо как-то пригласить ее к нам на ужин. Посмотрим, как этот "кусок красивого мяса" сделает из них отбивную.

Потом посерьезнел:

– Ну а с этим юным сиятельством придется распрощаться надолго. Ваш Дон Кихот не смог бы намекнуть ему, что настала пора срочно покинуть Будапешт?

– Думаю, сможет. И если добавит еще несколько слов о Петере Габоре…

Гуркин недовольно поморщился:

– Опять вы, как майор Афанасьев… Не надо ко всему приплетать Габора. О нем и так идет слава, как об отменном костоломе. Еще этот кипящий котел на него самого и опрокинется. Тем более, что политикой в нашем случае и не пахнет. Просто мальчишка не может добровольно расстаться со своим добром. Надо ему слегка помочь…

Уж не знаю, как это сделал Дон Кихот, но графенок и в самом деле очень быстро исчез из глаз. В автомобильной мастерской Дьердя Фаркаша он уже больше не работал. Съехал и из «клетушки для прислуги» вдовы Кардош Каройне. Его «вандерер» тоже испарился из гаража, где стоял больше года. Похоже, на нем их сиятельство и убралось из Будапешта.

А потом нам и вовсе стало не до графенка. Отделение по работе среди населения Венгрии ликвидировали. Работники частью демобилизовались, некоторых перевели в другие советские организации, большая часть наших сотрудников-венгров была передана в распоряжение ЦК Компартии Венгрии.

Дом на улице Королевы Вильгельмины перешел «по наследству» одной из советских военных комендатур. Из всех наших вольнонаемных работников-венгров новые владельцы сохранили лишь дворника Пишту с женой Магдой. Пишта остался при своей метле, Магда пошла на повышение и стала заправлять комендантской кухней. Стряпать она умела, и приготовленной ею пищей с венгерским колоритом все были довольны.

Потом графский дом третий раз сменил владельца, на сей раз став районным отделением Общества советско-венгерской дружбы. Потом на время превратился в начальную школу для ребятишек округи…

Про графенка все уже давно позабыли, и лишь Пишта, все еще проживавший с семьей во флигеле, рассказывал иногда желающим историю с серебряным кладом, которая с течением времени в глазах новых обитателей дома по улице Королевы Вильгельмины все больше и больше приобретала черты красивой выдумки, местной легенды…